Николай Миронов - Полуостров

Опять скатился на брюзжание, возраст свое все таки берет, да и окружающая обстановка вносит своё необратимое влияние на настроение Василича. Но сколько не жалься, а жить то надо и искать позитивные моменты в настоящей жизни. Как говорит оптимист супруга и народная мудрость, что ни делается, все к лучшему. Так что будем и дальше учить детей, копаться на даче в огороде, радоваться, что у детей все хорошо и растет на радость дедушки и бабушки самый главный человек на земле – внучуша Дашенька, свет в оконце.

Саня неожиданно вспомнил о своём сослуживце по срочной Инваре Лацисе, полтора года тянули вместе солдатскую лямку в вооруженных силах союза. Правда, полтора года служил только Инвар, а Сашки пришлось служить полных два годка, так как Инвара призвали в ряды советской армии, после института. Инвар и Саня, по какому – то, стечению обстоятельств попали служить в далекую и неизвестную Грузию. Уже в те времена грузины жили как бы по своим правилам, не так как в союзе. Недаром, офицеры в те времена называли закавказскую республику под абвиатурой ФРГ. Многое казалось непривычным и удивительным. Ведь все и люди, их взаимоотношения, и природа, и климат сильно отличалось от тех мест, откуда их призвали. Хотя Инвара забрали из Латвии, а Саню из Псковской области, родной город Александра находился на границе прибалтийской республики, и многие абренцы имели большие связи с соседями. На это наложило большой отпечаток и то, что Абрене и район до Отечественной Войны были в составе рядом расположенного государства. До сих пор этот факт не дает покоя некоторым политиканам из соседней страны. А в те времена об этом не кто, об этом не задумывался, все жили в одной большой стране в «братстве» и «взаимопонимание», хотя и тогда национализм проявлялся в некоторых моментах совместного проживания в большой стране единым интернациональным коллективом. Но факт соседства сыграл основополагающим моментом сближения двух призывников. Хотя если честно ни чего общего, кроме близкого соседства по меркам Советского Союза, не связывало. Один закончил институту, второй ПТУ. Один жил и учился в Риге, второй до армии дальше Абрене никуда не ездил, один был членом КПСС, а второго чуть не выгнали из комсомола за пьяную драку на танцах. Но судьба интересная штука, выбрасывает порой такие коленца, что диву даешься. Вот и в данном случае сошлись два «одиночества». Хотя Инвар и вел себя независимо в пропитанной дедовщиной советской армии, Сане, как и всем салагам, пришлось терпеть все неуставные отношения в подразделении. Деды, конечно, попытались задавить молодого солдата своими традициями, но получили отпор, махнули на новь призванного рукой и сконцентрировали свое внимание на тех кто впервые переступил порог казармы, и имели более покладистый характер. Инвар к тому же был на пять лет старше всех призывников, да и членство в партии давало некоторое преимущество над всеми. К тому же Инвар дома долго занимался боксом, и все это развило в нем независимый и гордый характер. Хотя в армии ломали и не таких дерзких духов, но латышу повезло. В первых, традиции дедовщины не до конца были сформированы, во вторых, молодого пополнения прибыло столько же, как военнослужащих других сроков службы, и в третьих часть создавалась с нуля. Ну не совсем с нуля здания и сооружения имелись, но находились в таком ветхом состоянии, что первых полгода службы приходилось больше заниматься хозяйственными делами, а не непосредственно службой. Приведущую часть, после обучения и комплектации перебросили в ГДР, было такое государство, в жесткое противостояние НАТО и стран Варшавского договора. Хотя там и была холодная война, но в союз вёл и горячую войну в Афганистане.

Как было сказано выше сын свободолюбивых прибалтов обладал не зависимым характером, латышским упрямством, да кто муже являлся членом единственной и направляющей партии советского союза. Все это давало явные преимущества по сравнению с другими вновь призванными молодыми людьми, выдернутых как морковку из грядки, с гражданской жизни на военную службу. Многие с завистью смотрели на метаморфозу своего сослуживца, но рабская покорность не позволяла так себя вести. Кто то, тоже попытались показать свой характер, но получил по сопатке быстро, умерили свой пыл под воздействием окружающей среды. Многолетний впитанный армией принцип дедовщины, в многом основанный на уголовной романтике, был основан на простых доводах – сначала имеют тебя, потом ты будешь иметь молодых. Сие обстоятельство давало возможность старослужащим устанавливать не уставные законы поведения внутри солдатско – сержантского состава советской армии. Большую лепту в поддержании дедовщины вносил и младший офицерский контингент, свалив всю основную воспитательскую работу на старослужащих, не обращать внимания на неуставные отношения между прослуживших год, полтора. Ведь таким образом и поддерживалась видимость дисциплины и исполнения приказов. К тому же порочный принцип за проступок одного должны отвечать все не приводил к нормальной обстановке в рядах непобедимой и легендарной. Некоторые не выдерживали издевательств, глупо уходили из жизни, многие писали рапорта о переводе в действующие подразделения в Афганистан. Считалось, что там нет дедовщины, ну а основная масса тупо терпела, лелея себе надежду, время пройдет и все будет хорошо. Что они, прослужив в части 12 месяцев, превращались в» годков» и смело могли властвовать над новыми призывниками. К тому же на призывников из просторов равнинной территории союза наваливалась неизгладимой проблемой – землячество. Это было ещё страшнее, чем даже дедовщина. Это была показное высокомерие, преобладание одной нации над другими и как оказалось основной подпиткой национализма, что в свою очередь привело в будущем к кровопролитию и бедствиям простых людей.