Владимир Колосков - Перевал

С наступлением темноты город подвергся очередному нападению дракона. Земля дрогнула у Теда под ногами, когда дракон, ударившись могучей грудью в древнюю каменную кладку, разбил и опрокинул самую высокую башню внутреннего форта, окружавшего цитадель. На крыше башни стояло пять новых стрелометов, это, насколько я могу судить, был на тот момент сильнейший огневой рубеж Кирен. Разделавшись с ним, дракон сделал устрашающий круг над городом, пустил несколько случайных огненных струй вдоль улиц и скрылся во тьме. В такой истощающей манере чудовище терзало наш город уже неделю кряду.

Нападение происходило далеко от Теда. Он даже краем глаза не заметил самого дракона, обо всем происходящем ему рассказали высыпавшие на улицы жители. Люди выходили на улицу, высовывались из окон, а жители, смотревшие с крыш, точно ему указали место, куда ударил дракон, и Тед отправился туда.

Ближе к пострадавшим кварталам в улицы потянуло дымом, на пути стали встречаться погорельцы. Некоторые спокойные: хладнокровные стоики или полностью раздавленные несчастьем, те и другие тихими тенями брели куда-то подальше от пожаров. Прочие же не сохранили присутствие духа, они кого-то искали, звали, плакали, бежали, ломали в театральных жестах руки. Дракон улетел, но они еще не поняли этого и продолжали спасаться, стараясь одновременно с этим что-то решить или совершить. Ничего, кроме суеты, из этого не выходило.

Тед не мог им помочь и в молчаливом равнодушии проходил мимо. Людей становилось все больше, и дым сильнее застилал улицу. Тед увидел край пожарища. Горела целая улица: десятки домов уже выгорели до стен, не меньшее число продолжало гореть или заниматься. Очаги пожара не тушили. Пытались спасти от огня уцелевшие дома, поливая их водой. Отовсюду слышался женский и детский плач. Кругом Тед видел закопченные смуглые лица. Пот и слезы растворяли сажу и разукрашивали лица, отчего зрелище походило на фантасмагорию или какой-то странный, посвященный смерти карнавал. Самые страшные маски были лицами, разодранными до костей или разбитыми о мостовую, лицами, изведенными гримасами боли, скорби, кровью и ожогами. Достойно уважения, что и посреди чудовищного маскарада оставалось немало людей, которые пытались остановить огонь. Они действовали неорганизованно, стихийно, но разобщенные усилия не пропадали даром: огонь не распространялся.

Пришло время нашему герою совершить свой первый подвиг и спасти из пожара детей. Не без помощи своего найденного на берегу снаряжения он вынес из горящего дома девочку. Об этом славном подвиге придворный певец впоследствии сложил героическую песнь, отличавшуюся такой бездарностью, что песнь, в отличие от подвига, давно забылась.

Поход в огонь дался герою тяжело. Несколько минут Тед лежал на дороге. Он беспрестанно моргал, разгоняя мутные красные пятна, закрывшие ему зрение. Тогда он почти не отличался от других жертв пожара. Кто-то поднес ему миску с водой умыться. Когда он встал, то увидел, что дом, из которого он вынес девочку, обвалился и догорает.

Люди исчезали с улиц. Искавшие ночлег стучались в незнакомые дома, и никто не отказывал в приюте, если в доме еще оставалось хоть немного места. Тед не искал приюта, он без цели и без устали слонялся в одиночестве по каменному лабиринту, пока не наткнулся на наш конный разъезд. Трое верховых в легких доспехах были вооружены мечами и щитами на случаи мародерства, но держали в руках длинные палки, более пригодные для пресечения мелких уличных беспорядков.

– Эй, это не про тебя говорят, будто ты спас человека из горящего дома? – окликнул Теда конник, которого я потом дотошно расспросил об этой встрече.

– Да, это я, – ответил ему Тед.

– Храбро, но глупо, – сказал дозорный и, подскакав ближе, спросил: – Не ты ли тот рыцарь, что пришел к нам с побережья?

– И это тоже я, – подтвердил Тед.

– Дважды храбро, но глупо, – подметил наш дозорный. – Однако сейчас мы отчаянно нуждаемся в таких людях. Идем с нами. У нас есть еда и ночлег.

Стражник освободил одно стремя, и Тед, опираясь на него, легко вскочил на лошадь позади дозорного. Караул ездил на легких и плоских седлах, на которых легко устроиться вдвоем. Второе место предназначалось для подвергнутых аресту. Их обычно перекидывали через седло, как тюки.

Сдается мне, среди нашей компании немало людей испробовали на себе такой способ передвижения! – Паласар усмехнулся, обведя взглядом свой отряд. – Скоро разъезд вернулся в цитадель, – продолжил он. – Во дворе у конюшен они встретили Селима – нашего начальника стражи. Стражник, который привез Теда, доложил о происшествиях. Выслушав рассказ, Селим приказал разъезду возвращаться в город, а Теду сказал пройти в казармы. По дороге он устроил Теду беглый допрос. Тед держался истории, в которой он был странствующим рыцарем и чудом спасся в кораблекрушении. Он настолько хорошо вообразил себе эту историю, что сам начинал верить в нее, хотя так и не открытая мной правда была, как я могу судить, несколько иной.