Мэнни Кафталь - Серьга всего одна

– Кого же мне учить делать красивую причёску? Тебя?

– Ты наливай воду да не разговаривай.

Наполнив медный таз тёплой водой, рабыня принесла полотенце, для того чтобы Сонабар могла умыться, поднявшись от послеобеденного сна, а няня капнула в воду несколько капель ароматного масла. Дверь отворилась, и в комнату вошёл Умайака с подносом в руках. Весь день Ашиква пыталась поговорить с ним, даже когда ей сказали, что этот раб нем.

– Как? У таких важных господ немой раб?

– Умайака, поставь всё на стол, – приказала ему Дайюн и, когда тот вышел, пояснила: – Немому рабу цены нет, он не выболтает тайны своих господ.

– Какие тайны могут быть у таких вельможных людей?

– А тебе так всё и расскажи.

В это время проснулась Сонабар. Она вышла из своей опочивальни сонная и недовольная.

– Что это вы тут разболтались?

– А, не слушай нас, голубка, вот попей сахлав, пока горячий.

Но молодая госпожа, умывшись, сразу села напротив зеркала.

– Ашиква, заплети меня красиво, а ты, няня, смотри и учись, – приказала она.

Рабыня взялась за дело, ради которого её сюда прислали. Осторожно она расчесала длинные волосы Сонабар, разделила их на шесть частей, зажала между пальцами золотой шнур и начала плести. Её ловкие руки быстро двигались, пальцы мелькали. Увлёкшись, она, казалось, забыла, где находится, и начала тихонько напевать. Величественная Мирмах всегда капризничала и жаловалась на то, что она слишком сильно дёргает её волосы, а Сонабар сидела спокойно, не шевелясь, сложив руки на коленях. Дайюн внимательно смотрела, как в волосы её госпожи вплетался золотой шнур, как он принимал форму сетки, охватывающей голову, как приподнимал он волосы над шеей и заставлял их падать на плечи шёлковым каскадом. Когда работа была закончена, голова молодой госпожи являла собой восхитительное зрелище, а она, смотрясь в зеркало, была недовольна.

– Няня, ты забыла подать мне моё снадобье, – сказала она строго.

– Ох, святые духи! – воскликнула старуха. – Это всё из-за Ашиквы, она заговорила меня, негодница!

Няня подошла к ларцу, стоящему в углу, приподняла крышку и вытащила глиняную бутылочку, закупоренную пробкой. Старческие руки дрожали, пока она наливала красную жидкость в чашку для своей госпожи. Та выпила всё и наклонилась к зеркалу.

– Ну вот, теперь другое дело, – сказала она, проведя пальцем по своей щеке, которая была нежнее розовых лепестков. – Передай своей госпоже благодарность за то, что она прислала тебя, – обратилась Сонабар к рабыне.

– Значит, я могу надеяться, что меня пригласят для того, чтобы заплести несравненную Сонабар к свадьбе?

– Нет. Причёска хороша, но мне она не подходит, – с этими словами девушка поднялась и ушла в свою опочивальню.

Дайюн принялась убирать в комнате, а Ашиква понюхала жидкость, оставшуюся в чашке, оставленной Сонабар на столе.

– Что это за снадобье, которое пьёт твоя госпожа?

– Это настой красоты, – ответила старуха – мудрейший Сенеав приготовляет его для своей дочери из редких и дорогих трав. Я слышала, как он говорил ей однажды, что эти травы даже дурнушку могут сделать красивой. Посмотри там в ларце, сколько бутылочек осталось?

Ашиква приподняла крышку.

– Две, – сказала она.

– Ну вот, надо не забыть сказать моему господину, что пора приготовить ещё.

– А что, твоя госпожа каждый день его пьёт?

– А тебе что за дело? Чего ты у меня всё выспрашиваешь?! – рассердилась Дайюн.

– Няня, – позвала из соседней комнаты Сонабар, и старуха засеменила к двери в её опочивальню.

Недолго думая, рабыня снова подняла крышку ларца, вытащила оттуда одну из бутылочек и, накинув на голову свой сарпуш, побежала назад к Мирмах.

– Настой красоты? – переспросила с удивлением Мирмах.

– Сам мудрейший сказал, что это снадобье даже дурнушку сделает красивой, – подтвердила Ашиква.

– Когда я видела Сонабар несколько лет назад, в ней не было ничего особенного, – задумчиво произнесла её госпожа. – Это был худой невзрачный ребёнок, и вдруг – красавица!

– Она этот настой каждый день пьёт.

С этими словами рабыня поставила на столик украденную бутылочку.

Оставшись одна, Мирмах прошлась по комнате, выглянула в сад. Вечер спустился прохладный, полный росы. В былое время она бы не упустила возможности погулять среди розовых кустов, вдохнуть аромат цветов, насладиться пением цикад и тишиной. Но сегодня у неё скребло на сердце. Харив не пришёл к ней прошлой ночью, он только навестил её перед ужином, поцеловал и ушёл. А ведь совсем недавно княжеский сын не отходил от неё ни на шаг. Уезжая по поручению своего отца, он возвращался пыльный, грязный – и сразу сюда. Смеясь, она морщилась и капризно посылала его мыться, а он оправдывался тем, что спешил к ней и не хотел терять ни минуты. Это было совсем недавно, а казалось, что с тех пор прошли годы. Если бы он пришёл и остался с ней сегодня, если бы всё было, как раньше, она была бы так счастлива.