Марк Фурман - Прерванный полет

— Фамилию инженера не припомните?

— Фамилия его Казарян, зовут Артур Христофорович. Я тоже дважды записки в его ящик бросал: «Продайте «Жигули», «Советую продать машину», нечто в этом роде.

— Неразумно поступили, Алфеев, — Корначев покачал головой. — Шантаж, угрозы, вымогательство. По закону статья, с лишением свободы до трех лет.

— Теперь и сам понимаю, что влип в историю с такими «друзьями». Мне казалось, они все могут.

— Продолжайте.

— На прошлой неделе, во вторник или среду, Туз говорит: «Ну, Николай, едем за машиной». Отправились мы в институт, где работает Казарян. Это недалеко от станции метро «Таганская». Он нас ждал у киоска. Посадили его в мой «Москвич» и поехали в Химки. Там и расплатились с ним.

— Подождите, — прервал его показания Корначев. — Надо уточнить один момент: Казарян добровольно отправился с вами или вы заставили его поехать?

— Разумеется, добровольно, никто его силой не заставлял.

Юрий пристально взглянул на Алфеева, помолчал и произнес:

— Николай Григорьевич, отдаете ли вы себе отчет в том, что последняя фраза почти целиком перечеркивает все ваши предыдущие показания?

— Как это перечеркивает? — не понял Алфеев. — Я говорю правду…

— Полностью перечеркивает. Я сам видел, как вы и какой-то мужчина насильно усадили Казаряна в машину. Брали вы его почти как в кинобоевике — с двух сторон и под руки. Наконец вечернее избиение накануне…

Откровенно говоря, Юрий решил рискнуть. Людей, находившихся рядом с Казаряном, он не смог бы опознать. Из-за дождя не разглядел их сквозь машинные стекла, но по фотоснимкам, изготовленным с помощью фоторобота, ему удалось уловить определенное сходство одного из изображений с внешностью Алфеева.

— Да, действительно, — Алфеев почувствовал себя загнанным в тупик. — Я не все подробно рассказал. Но раз вы сами знаете, что и как…

— Поймите меня правильно, Николай Григорьевич, терпеливо, словно учитель, объясняющий сложную задачу нерадивому ученику, продолжил их диалог Корначев. — У вас семья, более ни менее налаженная жизнь и, как я понял — необременительная работа. Конечно, вы оступились. Но правда и только правда позволит следствию установить степень виновности гражданина Алфеева и Туза — человека, который задержан вчера вместе с вами.

Наступила пауза, Алфеев обдумывал слова следователя.

— Накануне того дня, как мы поехали покупать машину, — медленно начал он, — ко мне в лифтерскую зашел Туз. Мы распили бутылку коньяка. Клепиков сказал, что продажа «Жигулей» намечена на ближайшие дни. Деньги шеф уже приготовил, а те, которые есть у меня, надо снять со сберкнижки. Но шеф имеет к нам небольшую просьбу. Надо, слегка пугнуть, Туз так и сказал — «слегка пугнуть» одного человека. Того самого, кто завтра будет продавать нам машину. Он родом с Кавказа и, похоже, ведет нечестную игру: то ли не хочет расставаться с «Жигулями», то ли надумал сбыть их другим покупателям. Для нас это не составит особого труда, полагал Туз. Вечером мы дождались неизвестного около дома, избили его. Назавтра я узнал, что им оказался некий Казарян. В основном бил Клепиков, я только раз ударил…

— Но вы могли убить его!

— Таких указаний не было. Шеф приказал только попугать.

— Продолжайте, Алфеев.

— Когда мы усадили человека, вышедшего из института, в мой «Москвич», я узнал вчерашнего пострадавшего. Потом мы отправились в Химки. Там Казарян продал «Жигули», передал на машину все документы. Туз был недоволен всей этой церемонией. Он считал, что мы даром платим такие деньги, фактически полную стоимость автомобиля. Но шеф приказал ему молчать, и он подчинился. После этого доехали до автостоянки, там оставили машины.

— Чем вы занимались последние несколько дней? Я имею в виду время после покупки «Жигулей».

Алфеев пожал плечами: — Работал, как всегда, отдыхал. В воскресенье с женой и дочкой ездили за город. На автобусе. Жена спросила про «Москвич». Соврал, что в ремонте, о «Жигулях» я ей пока ничего не говорил. За эти дни ко мне однажды зашел Туз. Мы выпили, расслабились. Он сказал, что у шефа будет ко мне небольшая просьба, но не сейчас, позже, когда мы перегоним машины со стоянки.

— Туз не сказал, в чем заключается эта просьба?

— Нет, но он интересовался графиком моей работы. Даже спросил, не сможет ли кто-нибудь подменить меня на несколько дней. Я думаю, речь шла о какой-то поездке.

— Интересно, — Корначев закурил, — продолжайте.

— Вчера утром Туз позвонил и сказал, что вечером мы едем за машинами. Около девяти часов я встретил его у Рижского вокзала. Там мы взяли такси и поехали на автостоянку. Остальное вы уже знаете.