Ярославия Кузнецова - Отвергнутые

Однажды он разговаривал на эту тему с Максом. Но остался не понят. Друг его обсмеял и попросил не выдумывать ерунды. По его мнению, еще ни один ректорский сынок не остался жить в общаге на зарплату грузчика. Данис тогда расстроился по-настоящему. Если бы хоть кто-то из окружения попытался понять тот диктаторский строй, под гнетом которого он находится постоянно дома, ему стало бы намного легче.

– Данис, мне Макс рассказывал, что для тебя быть сыном ректора – это тяжелейшая ноша. Но, поверь дочери следователя… Папе-следователю я бы предпочла папу-ректора. Ты дышать не можешь только в плане учебы. А я боюсь ложку не туда положить, чтобы не нарваться на скандал.

– По пивку? – грустно усмехнулся Данис.

– Включишь в заключительный слайд инфу про гагарку и сразу пойдем, – подмигнула она.

Порой Мари так походила на своего невозможного отца, что Данис не сомневался – из неё выйдет отличный юрист. Она умеет добиваться своего любой ценой. Даже если это всего лишь незапланированная птица в реферате по орнитологии.

18 сентября. 18:30

Про секретный выход на насыпь через тропинку вокруг старой конюшни, не знал никто из знакомых ребят. По этой причине они смело называли это место своим собственным. Кроме них, людей в вечерние часы здесь не бывало никогда. В спокойной обстановке, расположившись прямо на шпалах старой железной дороги, давно не функционировавшей по причине открытия новых путей, проложенных прямо сквозь холмы с другой стороны города, компания проводила здесь почти каждый вечер в теплое время года. Макс включал камеру на всех посиделках, но никогда не вёл эфиры с этого места для того, чтобы оно по-прежнему оставалось секретным, только для их компании. Иногда он выкладывал «пикничковые влоги», старательно монтируя видео таким образом, чтобы не было видно рельс. При всём желании никто не смог бы угадать в его контенте местонахождение знаменитой компании.

– Здаров, – прокричал Данис, увидев Макса с Нильсом, расположившихся на рельсах друг напротив друга.

Мари помахала им обеими руками вместо приветствия. Парни ответили им сдержанным кивком. Судя по всему, разговор у них был достаточно интересный, раз они не захотели отвлекаться на друзей.

– По любому, опять спорят, – прокомментировала Мари их отрешенность.

– Странно, что Юты с ними нет.

Поддерживая Мари под руку, он помогал ей подняться вверх по мелкому гравию, ссыпающемуся вниз из-под подошв крепких кроссовок.

– Она придет последняя. Забыл, как ей тяжело в одиночку на каблуках подниматься вверх?

Она рассмеялась и тут же услышала её оклик снизу.

– Данис, помоги мне подняться!

– Давай сделаем вид, что мы её не слышим? – прошептал он Мари с усмешкой.

– Она же к тебе обращается, ты и делай! – ответила она ему и обернулась помахать подруге.

Данис ухмыльнулся и, бросив Мари на середине пути, скатился вниз к Юте.

– Ах ты ж засранец! – возмутилась она недовольно и поплелась вперед в одиночестве. На помощь Макса с Нильсом рассчитывать не приходилось. Если они так заняты разговором, что до сих пор ни один из них не обернулся в их сторону, значит, придется полагаться только на собственные силы.

– Вы просто гады! – выдохнула она, кулем свалившись на шпалы рядом с ними. – Неужели сложно помочь девушке подняться по гравию на насыпь?

– Ты не девушка, – ответил Нильс. – Ты наш братан.

– Почему сегодня сидим не на нашем месте? – спросила Мари, выискивая взглядом знакомые ориентиры.

– Там сегодня грязно, – сказал Макс. – Сто метров от нашего места что-то решают?

– Ничего, – согласилась она. – Просто непривычно. Там уже нами практически лесенка протоптана. А тут в первый раз поднимались.

– Мы поднялись к нашему месту, а потом просто прошли по шпалам сюда, – пожал Макс плечами и обменялся хитрой улыбкой с другом.

– Девочки порой провально одарены, – с сарказмом в голосе ухмыльнулся Нильс, и Мари почувствовала себя глупо.

После минутного наблюдения за подъемом Юты и Даниса, Макс с Нильсом переглянулись с ухмылкой. В такие моменты Мари казалось, что они общаются между собой без слов.

– Я чуть каблуки не переломала! – закричала Юта недовольно, демонстрируя всем новенькие лаковые сапожки на высоченной шпильке, наконец, взобравшись на насыпь.

Мари ехидно улыбнулась. Увидев, что опозорилась не она одна, тут же переложила свое неловкое положение на неё.

– Поднялась бы по нашей тропинке и по рельсам дошла сюда, раз каблуки жалко.