Герт Нюгордсхауг - Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры

Фредрик подошел к Стивену. Старый охотник скорчился на земле, точно от судороги или резкой боли, пальцы правой руки были согнуты, и Фредрик подумал: «Как будто что-то сжимали».

— Сердце сдало? Удар? Он ведь был довольно старый? — Стивен отступил на шаг-другой.

Фредрик кивнул. Конечно — охотник мог почувствовать себя плохо и умер, направляясь к поленнице за дровами для очага. Да только не верилось ему, что дело было так. Хотя что думает он, не играет никакой роли. Начни он говорить про убийство восьмидесятилетнего отшельника в далекой глухой долине, его сочтут идиотом. И вряд ли вскрытие что-нибудь покажет. Современные яды обнаружить почти невозможно. А Фредрик был убежден: где-то на теле старика должны быть следы иглы. Почти невидимый укол с ужасными последствиями.

Он осмотрелся. Тут было где затаиться убийце, поджидающему жертву. Духовая трубка и шприц с обратным ходом… Гениальное беззвучное орудие убийства. Когда же подействовал яд, преступник выбрался из укрытия, разжал пальцы покойника, забрал шприц, потом грубо сорвал с его груди талисман, попытался уничтожить куклу, выбросил в озеро жалкий комочек.

Почему?

Потому что охотник Хугар что-то знал. Знал нечто такое, что могло стать опасным для убийцы, учитывая появление в этих местах Фредрика Дрюма. Кого-то из них следовало убрать. Покушения на Фредрика не удались. Теперь спрашивается: ограничится ли убийца одной жертвой? Или Фредрик все еще представляет для него угрозу? Поди угадай.

— Мы не можем оставлять его здесь, — сказал Стивен, показывая на кружащих в небе воронов.

Горные падальщики терпеливо ждали своего часа.

— Отнесем его в дом, — ответил Фредрик.

Они втащили старика в хижину. Тело уже затвердело, так что со времени убийства прошел не один час. Положили его на нары; выпрямить руки и ноги не удалось. Искалеченную куклу Фредрик поместил на груди охотника.

Стивен с интересом осматривался, увлеченно изучал предметы, развешанные на стенах. Фредрик тоже прошел вдоль стен, хотя большинство вещей уже видел. Постоял перед забранным в рамку стихотворением; оно было переписано от руки четким почерком. Снял с гвоздя рамку и спрятал за пазухой, мысленно поклявшись, что не пожалеет сил, чтобы узнать, кто стоит за всеми этими делами. Рука Хугара поможет ему. Познания, которые старый охотник привез из Гренландии, будут Фредрику важным подспорьем.

Естественно, о продолжении рыбалки не могло быть речи. Надо было возможно быстрее возвращаться к людям, чтобы сообщить, что последний охотник ущелья Рёдален обрел другие, куда более богатые угодья. Выйдя из хижины, они повесили на дверь замок вместе с ключом.

Молча спустились вниз по склону. Великолепный голец, пойманный Стивеном, уже не радовал их. Англичанин явно чувствовал, что товарищ его настроен на мрачный лад. Суть размышлений Фредрика была ему неведома, да тот и сам не мог толком отделить важное от несущественного.

Кукла. Все время эта кукла, черт бы ее побрал!

Каким бы ясным ни было небо над тобой, говорил себе Фредрик, все равно ты странствуешь в густом тумане. Плотная влажная мгла притупляла восприятие. Если кто-то убил Хугара, зачем еще такая расправа с куклой? Тут явно не обошлось без суеверия. Рассудок, в такой степени подверженный суеверию и черной магии, нельзя назвать здоровым. От такого противника не приходится ожидать нормальных чувств и мыслей. «Вот они выступают, суровые и упрямые, тяжелым, раздумчивым шагом, и глаза их светлые, синие так тверды и ясны». Слова жившего у Савалена писателя Арне Гарборга о крестьянской аристократии в этом краю. Фредрик недавно листал посвященную Гарборгу книгу и заметил себе: вряд ли в ближайшие дни ему предстоит иметь дело с такими людьми…

Снова в мозгу всплыла черная мысль, которая вдруг явилась, когда они со Стивеном наслаждались изысканным вином и копченой рыбой. Мысль настолько невероятная, что невозможно и высказать. Но как же ладно она ложится в мозаику рядом с суеверием и помрачением рассудка. Без них она казалась бы слишком чудовищной.

Они дошли до машины, принялись укладывать снаряжение.

— В следующий раз, — улыбнулся Стивен, — поймаем еще таких же.

Он погладил пузатую сумку, в которой лежал здоровенный голец. Фредрик кивнул и тоже улыбнулся.

— А сейчас, Стивен, — сказал он, — поднимись-ка со мной в лесок тут на склоне. Мы туда уже ходили. Но сперва я произнесу два слова, над которыми тебе надо поразмыслить. Напряги серое вещество и постарайся понять, почему эти слова сказаны именно здесь и теперь. Не придавай слишком серьезного значения, пусть это будет тот самый орешек, который ты попробуешь разгрызть, когда голова больше ничем не будет занята. И я больше ничего не скажу, можешь не задавать вопросов.