Светлана Кузнецова - Хранительница и Орден Хаоса. Часть 3

В общем, разбежались они все от меня, как от прокаженной, а я кое-как привела свои нервы в порядок и постепенно успокоившись, пошла на урок. Знакомые ребята-однокурсники потом долго интересовались, что это за заклинание такое, и где я его умудрилась вычитать, чтоб глаза по желанию могли загораться таким зловещим светом, и нет ли у меня в родне каких-нибудь монстриков? Пришлось от всех отмахиваться и срочно придумывать всякую чепуху, типа того, что это фамильная черта, и я просто не имею права разглашать семейные тайны. Ребята расстроились, но постепенно отстали, а кличка прилипла, и теперь меня никто иначе не называл. У друзей и приятелей – это было вроде дружеской подначки, а у недоброжелателей – нечто ругательно-оскорбительное. Правда, был и один большой плюс, теперь задевать меня побаивались, не рискуя нарваться на какое-нибудь еще «фамильное» заклинание с неизвестными последствиями.

Примерно в это же время, на одном из персональных уроков с моим Учителем – Джулиусом, тот как-то поинтересовался:

– Лика, что с тобой в последнее время происходит? Ты совершенно не слушаешь меня и вместо вдумчивых и проработанных заклинаний, пытаешься ответить чисто интуитивно. К тому же твоя сила в последнее время слишком уж возросла и если ты и дальше станешь так разбрасываться чистой энергией, то кто-нибудь может серьезно пострадать. Я уж не говорю о том, что после каждого занятия с тобой, мне приходится, чуть ли не заново восстанавливать тренировочную площадку.

– Учитель, честно говоря, я и сама не знаю, что со мной происходит. У меня такое ощущение, что в последнее время ко мне поступает слишком много информации и, причем не во время уроков, а во время сна. Каждую ночь огромная воронка затягивает меня и перед глазами начинают мелькать с бешеной скоростью цветные картинки. Только вот что на этих картинках, я не могу понять, слишком уж быстро это все происходит. А по утрам я встаю с сильной головной болью и совершенно не выспавшаяся. Словно я не отдыхала, а всю ночь вагоны с цементом разгружала. Может быть, дело именно в этом? – я смотрела на Учителя в ожидании ответа. Ведь все это были лишь мои догадки, а почему и как это происходит, я никак не могла понять. Одно было неоспоримо – я менялась! Менялась внутренне и, как теперь выясняется, даже в какой-то степени внешне (хорошо еще, что эти изменения проявлялись только при сильном волнении, а то был шанс, что в одно прекрасное утро я просто не узнаю саму себя в зеркале).

– Хм-м, Лика. Все, что ты мне рассказала, действительно очень серьезно, и я могу только выдвинуть свои предположения, пусть они и кажутся мне наиболее вероятными. Дело в том, что никем и никогда еще не изучалось и тем более нигде не описывалось воздействие такого артефакта, как медальон Хранительницы, на его носителя. Возможно, что именно сейчас, по какой-то причине, медальон решил ускорить твое обучение. Отсюда и резкое возрастание не совсем контролируемой силы, и усталость от чрезмерной нагрузки на мозг, и раздражение. Давай, немного изменим наши занятия, и сконцентрируемся на снятии напряжения и внутреннем контроле. Думается, именно это для тебя сейчас будет наиболее важным. А пока… – Учитель сделал несколько пассов вокруг моей головы, и давящая тяжесть в висках постепенно стала уходить, впервые за несколько дней оставляя мне ощущение легкости и пустоты. – На сегодня я занятия отменяю, и очень советую тебе постараться немного отдохнуть.

– Но что вы сделали, Учитель? – я с облегчением крутила головой, понимая, что в ней больше нет никаких тяжелых мыслей, буквально пригибающих меня к земле в последнее время.

– Я поставил на твой мозг временный блок. Не знаю, на сколько его хватит, но тебе сейчас это просто необходимо. Воспользуйся этим, а то ты и впрямь, выглядишь слишком уж измученной. – ободряюще хлопнув меня по плечу, Магистр Джулиус покинул тренировочную площадку.

– Да-а, подруга, чувствуется, твой процессор перегрелся. Того и гляди, как бы не перегорел. – невесело хмыкнув, я решила последовать совету Учителя и отправилась к себе, надеясь воспользоваться моментом и завалиться спать.

До своей комнаты я добралась без проблем, никого по дороге не встретив и не поцапавшись, что за последнее время стало уже даже привычным. Плюхнувшись на кровать, я с наслаждением потянулась и закрыла глаза, чувствуя, как проваливаюсь в самый обыкновенный сон, без черных воронок и тяжелых, давящих мыслей. Какое-то время так все и было, и я даже успела немного отдохнуть, но потом картинка резко поменялась, и меня перенесло куда-то далеко в горы, к подножию темного, мрачного замка. Вдоволь полюбовавшись на это чудо архитектуры со стороны, мое сознание воспарило и на бешеной скорости понеслось к окнам этого замка, забранным решетками. Заглядывая по очереди в окна, я везде видела только пыль и запустение, пока не подлетела к окнам башни. В одном из них горел слабый, на грани видимости огонек. Осторожно заглянув в это окно, мне пришлось некоторое время приглядываться, настолько темно было там. А свет небольшой лучины, стоявшей на столе, не позволял в подробностях рассмотреть достаточно большую комнату, утопавшую в полумраке. Услышав резкий, гортанный голос, я в испуге отшатнулась от окна. Но потом сообразила, что сейчас нахожусь в качестве духа или сознания (кому, что больше нравится) и увидеть меня никто не может. А потому опять приникла к окну и, наконец, разглядела в глубине комнаты около камина, в массивном кресле с резными ручками человека. Это был мужчина, явно за пятьдесят, с немного выступающей вперед челюстью и массивным, исчерченным глубокими морщинами лбом. Именно его голос я услышала, а потому сразу стала искать того, с кем он мог бы сейчас разговаривать. Его собеседника, вернее собеседницу я обнаружила только после того, как она сделала нетерпеливый шаг по направлению к этому мужчине. Как это ни странно, но совершенно чужой и никогда не слышанный мною ранее язык я понимала без труда, а потому приникла к окну, стараясь не пропустить ни слова.

Читать дальше