Валентин Беляков - На далёкой планете

– Ох, ты ж, ёжик! – и бросился будить остальной экипаж. Вскоре все четверо уже стояли на палубе и восхищенно глядели вперед. Там в розовых рассветных лучах медленно проступало из мглы что-то фееричное, легендарное, совершенно невообразимое. Это были летающие острова. Их было очень много, и каждый остров был очень большой: с горами и лесами, реками и озерами… Настоящий поднебесный архипелаг! Он сверкал и переливался всеми цветами радуги в лучах утреннего солнца. Зогг, Ойли и Трикки потеряли дар речи. А Пиксель сказал:

– Отлично, здесь и будет наша база!

– Теперь мы сможем изменить мир к лучшему методом проб и ошибок, – прошептала немножко безумная Трикки. Глаза ее сверкали.

Мэй быстро спустился в рубку, чтобы пришвартовать «Барсундук» к ближайшему острову.

2014 г.

Все мои мысли и чувства настолько окоченели в тот момент, что я даже не сразу обратил внимание на пронзительную трель, прорезавшую тишину пустой квартиры. Возможно, я до сих пор не до конца поверил в случившееся. Не хотел поверить.

Я отчётливо помнил, как разозлился на неё, когда она потратила деньги, которые я копил себе на подарок ко дню рождения. Прошлый мой день рождения она проигнорировала, чтобы не тратиться лишний раз, а может быть (я не отсекал и такой возможности) просто-напросто забыла о нём. Поэтому единственным поздравителем был я сам. Я небезосновательно предполагал, что всё повторится и в этом году, поэтому нашёл себе кое-какую подработку. Я хотел купить себе дакимакуру, так как питаю некоторую слабость ко всему тёплому и мягкому. И, разумеется, был просто вне себя, когда узнал, что она беспардонно потратила мои сбережения на алкоголь и нелепое цветастое платье. Тогда это казалось мне трагедией всей жизни. Но настоящая трагедия случилась тремя днями позже. В этом же платье она была, когда я приехал, чтобы опознать её тело. Скорее всего, она умерла мгновенно: её шейные позвонки были не просто сломаны, а буквально раздавлены. Она была настолько пьяна, что не заметила несущийся по скользкому от дождя асфальту внедорожник. А может, лишь на столько, чтобы решиться броситься под колёса?..

От этой мысли становилось ещё более тошно. Конечно, я бы хотел вернуться в прошлое и не произносить вслух тех мерзостей, что наговорил ей месяц назад, но вряд ли это что-то бы изменило. Всю жизнь я ссорился с ней по любому поводу, иногда и без. Но в этом не было моей вины. Почти. Я ведь старался не расстраивать её. Правда, старался. Последние несколько лет только и делал, что выполнял то, что она требовала. Ведь не ради себя я отказался от смутной инженерной мечты в пользу вполне конкретной и востребованной экономики. Я ботал её как не в себя, чтобы поступить в этот грёбаный институт, хотя ничего в ней понимал, хотя она настолько скучна, занудна и бессмысленна, что меня тянет блевать… Но, опять же, это не имеет никакого значения, потому что на вступительный экзамен я всё равно не поехал. Какой может быть разговор об экзаменах, когда внезапно остался без матери?! А ведь ей было всего тридцать шесть… При этой мысли я вновь издал какое-то невнятное рыдание. Хорошо, что я сейчас в квартире один, иначе соседка из соседней комнаты непременно завопила бы голосом истерички с пятидесятилетним стажем: «НЕЛЬЗЯ ЛИ НАКОНЕЦ ЗА-А-АТКНУ-У-УТЬСЯ?!» А заткнуться было никак нельзя.

У меня в голове ещё звучал её голос, как всегда уверенный в своей правоте: «ну и что? Пусть тебе твои друзья дарят подарки! – Мам, отличная идея, только у меня нет друзей! – Конечно, нет! Откуда друзья у человека, который собрался праздновать восемнадцатилетние, не выходя из комнаты? – А что ты делала на своё совершеннолетие, позволь спросить?! – ядовито осведомился я, щёки её возмущённо вспыхнули. Ответ я и так знал: – правильно, меня. Так что благодарю покорно, лучше дома посижу! – Ты себя в зеркало видел? Тебе подобное и не грозит, – презрительно бросила она. Хотя на сей счёт я и так не питал иллюзий, из её уст данное замечание кольнуло меня весьма ощутимо. Но я безропотно стерпел бы ещё хоть десять тысяч оскорблений, только бы она была жива.

Я ещё не мог задуматься об этом всерьёз, но её смерть несла для меня и материальную катастрофу. За комнату уплачено до конца месяца. Если ничего не покупать (в том числе еду), денег хватит ещё на пару месяцев… А что потом?.. Возможно, окажусь на улице, умру от голода или последую её примеру…