Сергей Еримия - Где-то в Панамском заливе. Часть I

Минуты медленно сменяли друг друга. Тишина, разбавленная звуками падающих капель, выгодно дополненная приятной мелодией, напомнила о часовых поясах и о том, что я все еще толком не отошел от перелета. Точно так, я уснул самым бессовестным образом…

– Сережка! Тебе какой-то пакет внизу оставили, – смеющийся голос вырвал меня из объятий Морфея. Я вздрогнул, глупо улыбнулся. – Только что дежурная звонила, сказала, какой-то чернокожий здоровяк принес… нет, не так. Сказала, забежал он в холл, огляделся, будто опасался слежки, посмотрел по сторонам и бросил на стойку какой-то длинный цилиндрический сверток. Пробормотал что-то невнятное и сразу бросился к выходу. Словом, они там все перепугались, думают, что это бомба. Ты спустишься?

– Как будто у меня есть выбор! – нехотя просыпаясь, пробормотал я.

– Есть что? – вот то-то и оно! Все-таки да, чтобы действительно понимать русский язык недостаточно просто выучить слова…

– Говорю, я уже ушел.

Девушка за стойкой регистрации чуть натянуто улыбнулась и передала мне большой сверток. Желтоватая оберточная бумага, небрежно перемотанная скотчем. Под упаковкой чувствовалось что-то твердое и знакомо-рельефное.

Похоже, слова Консуэлы о бомбе не были ни выдумкой, ни преувеличением, как можно было подумать. Во всяком случае, когда я небрежно подбросил посылку, как бы взвешивая, администратор испуганно вскрикнула и отскочила на два шага назад. Такая молодая, а нервы…

– Не волнуйтесь, для серьезного взрывного устройства она слишком легкая, – я подмигнул девушке и не спеша направился обратно в номер.

Честно говоря, я сразу догадался, что у меня в руках. Пальцы подсказали. Вне всяких сомнений это тубус. Стандартный пластиковый футляр, в котором хранят и переносят бумаги большого формата. Чертежи в подобной упаковке отлично смотрятся или карты крупного масштаба…

– Ну и что ты хочешь мне сказать? – спросила Консуэла, как только я открыл дверь.

Не дожидаясь ответа, она покружилась перед зеркалом и замерла, вопросительно глядя в глаза. Трудно сказать, что ее интересовало больше, содержимое посылки или мое мнение по поводу ее внешнего вида. Пожалуй, следовало начать с ответа на второй вопрос.

– Ты просто-таки неотразима! – комплимент красивой девушке это точно не то, на чем стоит оттачивать знание языков, потому и неудивительно, что я высказался по-русски. Не скажу, что получилось тонко и оригинально, но я ведь старался!..

Из всего многообразия одежды, которая уместилась в огромном ее чемодане, Консуэла предпочла длинное полупрозрачное платье цвета морской волны. Образ дополнила лента в волосах из материала того же оттенка и большие, просто огромные сережки с камушками. Платье частично скрывало длинные ремешки сандалий, которые застегивались чуть не на коленях. В общем, как на это ни смотри – нимфа из древнегреческих мифов. Да, это я тоже сказал вслух, комплиментов, как известно, много не бывает. Во всяком случае… в данном конкретном случае.

Моя реакция целиком и полностью устроила Консуэлу. Она склонила голову в полупоклоне, еще раз посмотрелась в зеркало, улыбнулась, на этот раз своему отражению, повернулась ко мне и кивнула. Ясное дело теперь требовалось удовлетворить и неуемное ее любопытство.

Я сорвал бумагу. Да, пальцы не ошиблись – самый обычный тубус. Скосил глаза в сторону зеркала, где отражалась Консуэла. Она с исконно женским любопытством следила за моими действиями. Я же не спешил. Медленно повернул крышку. В бездонных глазах очаровательной нимфы (видно даже в отражении) разгоралось жаркое пламя. Это да, терпение далеко не самая сильная ее сторона!

Все. Консуэла не выдержала, подбежала, отобрала у меня мою же «почту» и рывком сорвала крышку. Заглянула внутрь пластиковой трубы и скорчила забавную рожицу.

– Всего лишь карта! А я думала там что-то этакое… – она вынула большой лист плотной бумаги и положила его на столешницу. – Кажется, я догадываюсь, кто отправитель.

– Даже и не сомневаюсь, – пробормотал я, разглядывая «посылку». Цветной лист, стандартная карта, отпечатанная в типографии. По сути, всего лишь два цвета, правда, с оттенками. Синий и зеленый, между ними еле различимая желтоватая прослойка береговой линии. – Дмитрий или как там его на самом деле зовут. Это иллюстрация к его словам, аргумент и наживка одновременно.

Расправили карту на столе, придавили стаканами (это по-нашему, что тут скажешь!), принялись ее изучать. Кстати, несмотря на нотки разочарования, что звучали в голосе Консуэлы, она вглядывалась в цифры, буквы и линии куда более внимательно, чем я.