Сергей Еримия - Маяк туманного мыса

Один на один с океаном

Нет ничего хуже непрекращающейся болтанки. Отвратительные ощущения. Тебя вместе с твоим хлипким надувным плотом подбрасывает вверх, закручивает, роняет, снова подбрасывает. Бывает, замрешь на мгновение, зависнешь в воздухе, чувствуя спокойствие, что сродни блаженству и тут-таки камнем падаешь вниз. Хорошо еще если вертикально, отвесно, но чаще всего кубарем, по наклонной. Катишься, кувыркаешься внутри спасательного средства, теряя надежду на само спасение. Прыгаешь будто мячик по туго натянутым тканевым стенкам, одна радость – плотик надежно закупорен, матерчатая дверь зашнурована, клапан завязан прочной тесемкой, так просто наружу не вывалишься.

Гребень волны, иллюзия невесомости, удар. Мгновение и все повторяется. Снова и снова. Вершина – падение – пропасть. Убийственное постоянство…

Не могу сказать точно, сколько томительно долгих часов стихия развлекалась, швыряя меня с гребня на гребень, но вот чуточку угомонилась она. Сошел на нет шторм, осталось лишь чуть заметное покачивание. Затих океан. Устали волны, надоело им играть чужой жизнью, оставили меня в покое. Хотя нет, что я такое говорю, я ведь и сам в это не верю! Скорее всего, боги морские отдыхают, собираются с силами, планируя обрушиться на меня всей своей мощью. Да, так и случится, бывает же «девятый вал», полагаю, он еще впереди.

Меня зовут Виктор, я прошу, нет, я взываю, я молю о помощи, все еще не теряя надежды на то, что меня спасут. Верю, найдут меня, выловят, пусть не сразу, пусть погодя, пусть чуть позже, я подожду, я смогу, у меня еще есть время. Совсем немного времени…

Не буду спорить, да найти меня непросто. Я в спасательном плотике, но он большой, яркий! Дрейфует он, гонимый ветром и волной, путешествует по бескрайним просторам северных морей. Жаль я не знаю, в каком из них оказался. Не могу объяснить даже самому себе, на чем базируется наивная уверенность в том, что море действительно северное (не на одном же только холоде!). Не представляю, куда меня несет. Ничего я не знаю. Трудно что-либо утверждать, находясь в условиях длительной изоляции от внешнего мира. Невозможно делать выводы, не имея хоть какой бы то ни было информации. Да, исходных данных мне не хватает, недостаточно вводных для анализа. Еще и страх донимает, думать мешает, нашептывает мрачные слова, населяет сознание ужасными монстрами, что поедают меня изнутри.

Нет, страх еще не парализовал мою волю, я держусь, я стараюсь.

Совсем недавно в период последнего кратковременного и весьма условного затишья я собрался с духом и выглянул наружу. Смелость моя была тут-таки «вознаграждена». Меня окатило ледяной водой, мощный поток сбил с ног, отбросил от входа, хлынул внутрь, превратив спасательный плотик в покачивающийся на волнах детский бассейн. На редкость точное сравнение: надувные борта, внутри вода плещется и я на коленях посредине, просто резиновая уточка!

Но это все ладно, это далеко не самое страшное из того, что может произойти в жизни. Гораздо хуже то, что снаружи, за пределами матерчатых стен темным-темно. Куда ни глянь – ничего не видно. Вообще ничего! Насыщенно-серая тьма наверху, такая же внизу, вокруг все та же унылая серость. Вода темная, воздух темный, одинаковое все, удручающая монотонность. Как тут понять, что это, в чем причина мрачной полутьмы? Облачность? Апокалипсис? Ночь?!

Ночь! Как я сразу не догадался! Северные моря! Полярная ночь! На этих проклятых широтах солнце вообще никогда не восходит…

«Мое имя Виктор, меня подбрасывает на волнах в неизвестных мне водах холодного океана. Прошу помощи. Я…».

Фонарик, слабенький источник света, единственный луч надежды в царстве сплошной мглы, ярко вспыхнул и тут-таки погас. Тьма, властвующая за пределами легкого надувного суденышка, моментально просочилась внутрь него и скрыла от меня ограниченный тканевыми стенками мирок. Вслед за тьмой пришел страх, но не тот, к которому я уже чуточку привык, новый он, сильный, концентрированный, грозящий превратиться в подлинный ужас. Схватил он меня за горло, сомкнул костлявые пальцы, сдавил. Казалось, еще немного, еще чуть-чуть и я услышу хруст, треск ломающихся позвонков, последний отзвук уходящей жизни…

Страх отступил. Освещение восстановилось. Палец, который, не переставая, щелкал выключателем, справился. Лампочка вновь ожила, подарила мне свет, а с ним надежду. Надо же, вот кто бы мог подумать, что тусклое свечение дешевого фонарика может быть таким важным! Я бы точно не мог, тогда, раньше, ведь я…