Дмитрий Золов - Пять с половиной подвигов

– Нет! – завопил Вегрик. – Не надо нищим! С обетами всё в порядке. Мне как раз надо лошадь купить и всякое снаряжение для подвигов. И с госпожи Афафаль нам причитается пятьдесят гульденов за спасение её сынка. И ещё один гульден – за чистку ушей.

– Хорошо, – с улыбкой кивнул барон. – Я распоряжусь отправить к ней посыльного. И пока вы не покинули Вилир, будьте почётным гостем города! Вас разместят в самой лучшей гостинице. А вечером мы организуем пир в вашу честь.

Против пира Вегрик ничего не имел.

***

Утопий тюрьмой остался недоволен. То и дело он начинал чесаться и ворчать, что, должно быть, подхватил лишай в этих проклятых казематах. Впрочем, увидав, сколько золота им отсыпал барон, старик пришёл в восторг. Теперь денег хватит и на фургон с товарами, и на трактир, и на что угодно. Осталось только вылечить Вегрика от укуса оборотня и жить в своё удовольствие. Уховёрт пожелал немедленно отправиться на поиски врачевателя, чтобы поскорее покончить с этим делом и возвращаться в Арентен. Однако сапожник сообщил, что приглашён на пир к барону, а потому визит к лекарю придётся отложить до завтра.

– Что? – переспросил Утопий.

– На пир, говорю, надо идти, – громче повторил Вегрик.

– А! Понятно! Ты мне в это ухо говори, а то правым я не слышу, потому что воду через него выпускал. Теперь целый месяц перепонка зарастать будет. И я тебя прошу, веди себя на пиру прилично! А то как бы нас из города не выставили.

Как только товарищи устроились в гостинице, прибыл посыльный от госпожи Афафаль. Он доставил письмо, в котором говорилось, что, поскольку господин Апапис в действительности спасён не был, ни о какой награде не может быть и речи. Вместе с тем, госпожа Афафаль готова полностью рассчитаться за оказанные ей услуги по чистке ушей. К письму прилагалась монета в десять пфеннигов.

– Вот сквалыга! – выругался Вегрик. – Она что думает, легко мне было в реку прыгать?! Чтобы ей удавиться на своей пеньке!

– Да. Жадная дамочка. Десять пфеннигов прислала, а ведь обещала гульден! Да я меньше пятнадцати не брал никогда за свою работу! – согласился Утопий и спрятал монету в карман.

***

На пир Вегрик заявился в полном доспехе. Мало ли чего ждать от этих господ. Вдруг надо будет драться. Во всяком случае, те пирушки, в которых сапожник участвовал раньше, часто заканчивались мордобоем.

Высшее общество Вилира, увидав за столом рыцаря в броне, пришло в недоумение и начало перешёптываться: как же он в латных перчатках будет есть паштет. Сначала все чувствовали себя неловко. Однако Вегрик запросто и в перчатках справлялся с самыми изысканными кушаньями. А когда по просьбе барона он рассказал о битве с оборотнем и для наглядности ударом кулака разнёс в щепки дубовый стол, все пришли в восторг и принялись восхвалять доблесть странствующего рыцаря.

Дамы собрались вокруг сапожника и начали наперебой предлагать ему завязать узлом кочергу или же запустить в окно салатницу так, чтобы она долетела до самого собора. Поддавшись уговорам, Вегрик расколошматил еще несколько столов и пробил дырку в стене.

Корпус не возражал против такой демонстрации своей силы, поскольку, по его собственным словам, угодить даме – доблесть для рыцаря.

Под конец сапожник так разошёлся, что даже подбил всех танцевать фарандолу и спел какую-то песню про гусей. Вегрик охотно развлекался бы на пиру всю ночь, если бы у него не начало крутить живот.

***

До самого утра сапожник не сомкнул глаз, опасаясь надолго покидать отхожее место. Когда его живот немного успокоился, появился Утопий. Старик сообщил, что отыскал самую лучшую врачевательницу в городе, но она принимает только на восходе, а потому надо спешить. Вегрик пробовал было что-то возразить, ссылаясь на проклятый вчерашний паштет, но Уховёрт чуть ли не за руку вытащил его из дома.

На самом краю города они остановились возле покосившейся хижины, перед которой во множестве расхаживали гуси.

– Что-то я не вижу здесь очереди из посетителей, – с сомнением заметил Вегрик. – Видать, не очень-то местные доверяют самой лучшей врачевательнице.

– Она всех подряд не принимает, – пояснил Утопий. – Берётся только за самые сложные болезни. Такие, как у тебя. Иди теперь один. К ней по одному ходят.

– Ну-ну, – кивнул сапожник, ощущая бурление в животе. – Ладно. Пойду. Нужник-то, надеюсь, есть в этой хибаре.

Он взялся было за дверную ручку, но вдруг замер и обернулся к Утопию.

– Постой-ка! А лекарке можно рассказать, что меня оборотень укусил? Что если она народ позовёт, и со мной разделаются, как с Ларадом?