Галина Голицына - Чудо в тапках

– Что же он может тебе завещать? – прыснул Игнат. – Разве что долги…

– Не скажи, не скажи… Дом наш хоть и старый, а денег стоит! Да капризничает Федька! Или просто соскучился. Но я всё-таки съезжу, узнаю, как дела, а то душа весь день не на месте будет.

– А как же дом? – растерялся Игнат. – Кто здесь караулить будет?

– Ну, Липа покараулит. Да, Липочка? – Она молча кивнула, не отрывая глаз от вымазанной сметаной тарелки. – А заодно и на обед что-нибудь приготовит. Я вернусь уже завтра. Не скучайте тут без меня, ладно?

Игнат оторопел. Такого коварства он не ожидал. Он вдруг сообразил, что практически на сутки остаётся один на один с Липочкой. Ну, какое-то время он может скрываться на работе, но ведь не сутки же напролёт! Да и оставить на ночь гостью в доме одну невозможно. И опасно, и просто некрасиво.

– Может, мне лучше домой уехать? – пискнула Липа.

– Не вздумай! – погрозила я ей пальцем, как маленькой. – Ты разве ещё не поняла, что этот дом ни на минуту нельзя оставлять без присмотра?

– Так есть же сигнализация… – вставил свои пять копеек Игнат.

Вот дурак!

– И сильно она тебе помогала до сих пор?

– Не сильно, – согласился он.

– Ладно, дети, ничего не бойтесь. Я мысленно с вами. Если что – звоните в «службу спасения». А я поеду братика спасать.

– Ты машину-то возьми! – крикнул мне вдогонку Игнат. – А то на электрички и троллейбусы полдня угробишь!

– Ну-у, не знаю… – засомневалась я. – Может, не стоит будоражить общественное мнение? Весь посёлок переполошится…

– А ты просто не обращай ни на кого внимания, – посоветовал мне Игнат. – В конце концов, пусть видят, что ты нашла себе приличную работу и даже получила разъездной автомобиль. Пусть обзавидуются!

– Обзавидуются – не то слово, – покачала я головой.

Очень мне не хотелось ехать в посёлок на своей машине, но как хозяина ослушаться? Что ж, придётся переполошить народ…

Приехав в родные стены, я застала Федю в добром здравии, но в прескверном настроении. Как я и предполагала, он просто соскучился и пожелал посмотреть на меня, лично убедиться, что я здорова и весела. Чтобы не расстраивать его и не злить, я решила сегодня не перечить по пустякам, делать всё, чтобы его настроение улучшилось.

Мы с ним три часа смотрели записи на видике. Потом я пошла на кухню, отстояла обязательную вахту у плиты. Вечером мы гуляли в роще и у пруда. Я была несказанно рада такому неожиданному выходному дню посреди недели. Нет, всё-таки Федя мой – не просто оболтус. Он – любящий и очень заботливый брат. Он для меня – самый лучший друг. Он для меня – единственная опора в этой жизни. А я – для него. Это нам бабушка внушила. А бабушка наша права была всегда.

Утром я, как и обещала Игнату, отправилась в город. Было очень рано, улицы ещё пустовали. Интенсивное движение обычно начинается часа через полтора. Я спокойно ехала по улицам и напевала себе под нос незатейливую песенку – почему-то из «Битлз» – и очень жалела, что в моей зелёной каракатице-развалюшке нет приёмника. С песней по жизни и шагать, и ехать куда веселее!

Подъезжая к месту, я обнаружила, что напротив дома Игната стоит чужая иномарка с затонированными стёклами. Судя по всему, хозяин её спит себе преспокойно и думать не думает о том, что его машина может кому-то помешать.

Ну, и куда прикажете мне парковаться?

Пока я размышляла, как же мне быть в нештатной ситуации, колымага моя вдруг перестала слушаться руля, пошла юзом и со всего размаху впечаталась своим носом в морду иномарке!

Я налетела грудью на руль, и мой сигнал истошно взвыл. Тут же откуда-то вынырнула патрульная машина и покатила прямо на нас. Оттуда высыпали милиционеры.

Один мент подбежал ко мне:

– Вы живы? Вам нужна помощь?

Совершенно обалдевшая, я только и смогла, что отрицательно покачать головой: нет, не нужна.

Ещё двое ментов подбежали к иномарке, стали заглядывать в чёрные окна, силясь разглядеть, что творится внутри, и дёргать двери.

К нашей живописной группе уже бежал Игнат – в домашнем халате и тапочках на босу ногу, а в окошко холла стучала Липочка и призывно махала мне рукой.

Я вылезла из машины и двумя руками сжала голову, чтобы она не распалась на две половины.

Игнат подбежал ко мне, схватил за плечи, крутанул меня на месте:

– Ну, как ты?! Живая? Что болит?

– Душа болит, – скривилась я. – Смотри, к иномарке приковано всё внимание нашей доблестной милиции, а на меня они – ноль внимания. Никакого почтения к отечественному автомобилю и ко мне лично!