Асад Ахмеджанов - Самый счастливый человек в степи

– Абдулла, друг мой, ни к чему тебе…

– Тебе жалко своего скакуна от друга детства? – старик был настроен решительно, а потому Бакытбеку ничего более не оставалось, кроме как передать поводья тому в руку.

Жеребец фыркал, глядя на незнакомого ему мужчину.

– Ну, кляча, прокати-ка меня, как в молодости, – с этими словами Абдулла вскочил на спину коня, который недовольно забил копытом, ощутив на спине незнакомца. – Пошла! Пошла!

Не успел седой мужчина сесть в седло могучего жеребца, как тот поспешил сбросить его, встав на дыбы. Абдулла упал, сильно ударив голову.

– Друг мой, – кинулся к нему Бакытбек, – дети, зовите лекаря! Абдулла, вставай!

Подняв его на ноги, Бакытбек принялся обтряхивать того от травы и пыли, но старец, придя в себя, злобно оттолкнул его руку:

– Будь ты проклят, сын шакала! – Абдулла так сильно кричал, что своим тоном распугал всех детей, что принялись вслед за Бакытбеком обтряхивать одежды старца, – ты специально позвал меня и собрал вокруг детей, дабы лишний раз унизить при посторонних.

Бакытбек хотел было успокоить разгневанного приятеля, но тот не дал ему на это ни малейшего шанса:

– Жизнь ко мне итак немилостива, а ты, Бакытбек, пытаешься быстрее отправить меня на встречу с Создателем, – разгоняя рукой мальчишек на своем пути, уходя, ругался Абдулла, – когда уже все оставят меня в покое!

– Не пугайся, сынок, – успокоил Бакытбек маленького Арсена, когда тот, испугавшись, начал громко плакать, – дедушка Абдулла просто сам сильно испугался, когда ударился.

На всем пути домой Абдулла не переставал ругаться, понося поочередно, то жизнь, то людей встречавшихся ему, то своего приятеля, благодаря которому, как ему казалось, он опозорился на глазах у детворы. Даже дети удостоились бранных слов, ведь именно они просили старца взобраться в седло, и именно их неумолкающий смех в голове еще больше гневил старца.

Приближаясь к своей юрте, он увидел Ракыма и Бикеш, сопровождавших маленького Мусу. Мальчик нес в руках бурдюк с водой к юрте старика, и Абдулла решил спрятаться за углом, дабы понаблюдать, что они будут делать, когда подойдут к его дому.

– Но я не хочу нести ему воду! – услышал Абдулла слова мальчика. – Он очень злой старый человек! Даже не дождался моего ответа, а у меня были другие дела.

– Сынок, прояви уважение. Он – наш сосед, и живет совсем один. Кто ему будет помогать, если не мы, – потеребив Мусу за плечо, подбадривающее напутствовал того Ракым.

– Но, в сущности, наш сын прав, – сварливый тон Бикеш вмешался в разговор отца и сына, – старик сам виноват в том, что его дети не помогают ему. Он постоянно внушал им тяжести жизни, доводил их до слез, и никогда, сколько мы живем по соседству, не хвалил, а лишь ругал, когда те делали что-либо не по его суждениям и умыслу.

Ракым укоризненно шикнул на свою супругу:

– Говори осторожно, дядя Абдулла может услышать нас. Да и потом, жизнь его достаточно наказала. К чему же вдогонку еще наши обидные слова?..

– Он сам виноват, – не успокаивалась Бикеш. – Будучи вечно недовольным сварливым стариком, какого еще он заслуживает отношения? Пусть скажет спасибо, что мы вообще несем ему воду. Тетушке Сание еще повезло, что она не дожила до этого времени, иначе бы он и дальше продолжал изводить ее своим скверным характером…

Этих слов Абдулла, и без того злой после произошедшего, пропустить мимо ушей никак не мог. Выскочив из-за юрты, он принялся, что было сил ругать стоявших у нее Ракыма и Бикеш, и даже бедный Муса, находившийся чуть спереди родителей, сделал несколько шагов назад, дабы по возможности как можно больше отдалиться от рассерженного старика.

– Дядюшка Абдулла, ты нас неправильно понял, – попытался успокоить того Ракым, – мы не это имели в виду.

Быстро взяв у своего сына сосуд из рук, он попытался протянуть его Абдулле, не переставая говорить:

– Мы принесли тебе воду, как ты и просил. Прошу, не сердись на нас. Мы с Бикеш неверно выразили нашу мысль…

Абдулла выбил из рук растерянного Ракыма бурдюк, так что вода полностью вылилась на траву:

– Сын шакала со своей женой! Убирайтесь, – рассерженного Абдуллу было не угомонить, – не нужны мне ни ваши забота, ни ваши подачки.

Ракым, поспешив увести свою супругу, которая еле сдерживалась от распираемого гнева, скрылся в своей юрте, подгоняя словами растерянного Мусу.

Остаток дня Абдулла провел в плохом расположении духа. Он съел лишь часть своей лепешки, нехотя принес себе воду из родника, и лег в кровать дожидаться ночи.