Ольга Ярмакова - Все начинается утром

В этот раз не было ничего. Ни головокружения, ни световых вспышек и слепящего излучения, ни боли в ушах от резкого звука. Ничего. Она даже решила, что все это ей кажется, сейчас она обернется, а за спиной все тот же коридор дворца с красными коврами на полу. Но, сзади тянулся щербленный, обильно сдобренный разнообразным мусором и песком, асфальт, из которого надломлено, торчал фасад серого, покореженного дома с мертвыми пустыми окнами и ржавыми отметинами, сделавшими из него развалину. Беглый взгляд выцепил по всей улице, если так ее можно было назвать, с десяток таких же высотных и низких домов, молчаливых и безликих, безлюдных и мертвых.

По пожухлой траве на бывших некогда-то газонах, залепившей тротуары и прорезавшей асфальт в самых слабых местах, да по озолотившимся деревьям и холодному воздуху, вырывающему тепло из недр тела – везде ощущалась зрелая осень. Воздух приятно бодрил лицо и наполнял легкие пьянящей свежестью. Сумерки накрывали улицу мутной тенью.

Вместо легкого шелкового восточного наряда на Элен были плотные широкие штаны с темными ботинками на толстой подошве, легкая стеганая куртка, под которой была кофта из теплого мохера. Оценить одежку по достоинству она не успела.

На нее налетели из-за угла ближайшего дома. Мгновенно и неслышно. Двое. Вернее, один в нее врезался, а второй налетел на него следом, и все трое упали, как фишки домино.

– Черт, леди, и принесла же вас нелегкая в такой час и в такое место! – Досадливый шепот того, что последним упал. – Какого рожна вы тут торчите, как слабоумный пред психушкой?

– Тихо, Лот. Вы сильно ушиблись? – Рука, протянутая, чтобы помочь встать. – Прошу прощения за такой налет. Мы очень спешим.

– Да уж, спешим, а кому-то жить надоело, стоит, как стукнутая кое-чем кое-куда и мешается под ногами.

– Лот!

– Арти, да нас здесь уже не должно быть! Пригнись!

По тротуару и проезжей части дороги не спеша проплыл толстый луч света. «Прожектор». Где-то сверху был источник.

– Что происходит? Кто в…. – Элен грубо заткнули рот ладонью и вжали меж проржавевших баков, некогда служивших контейнерами для мусора.

Тот, кто ее туда затащил и заставил молчать, некий Арти, указательным пальцем свободной руки приложился к своим губам, давая понять о необходимости тишины. Хоть его глаза и двигались по направлению прожектора, лицо было напряжено, и было заметно, что он вслушивается в наэлектризованную тишину. Второй, которого назвали Лотом, прирос к стене дома, что находился сразу за баками. Лица мужчин слишком молодые и слишком суровые в переменчивых тенях вечера.

Луч света медленно прошел мимо и на долю секунды замер в паре сантиметров от кончиков ботинок девушки, а затем, чиркнув по мусорным бакам, поплыл дальше. Элен неосознанно задержала дыхание, не понимая, что происходит, напряжение людей ей передалось молниеносно.

– Нужно бежать отсюда немедленно. – Шепотом сказал тот, что звался Лотом. – У нас есть около минуты до его возвращения.

– Послушайте меня и не пугайтесь, вам нужно покинуть эту улицу с нами до безопасной зоны, а там пойдете, куда вам нужно. Если останетесь, то вас убьют, как нарушительницу. Вам понятно? – Незнакомец убрал ладонь с лица девушки и помог встать на ноги, смесь табака, пыли и какой-то специи мягким шлейфом исходили от него.

Элен в замешательстве и непонимании автоматически кивнула в ответ. Тот, что стоял у стены, уже скрылся за углом полуразрушенного кирпичного дома, растворившись в сгущающейся темноте. Его товарищ, молча, взял Элен за руку и увлек за собой в том же направлении. Все казалось девушке ненастоящим и отстраненным: мрачные темные дома и безжизненные улицы, по которым короткими перебежками они втроем сейчас перемещались. Прожекторы, шнырявшие по улицам, словно охотники, обостряли нереальность происходившего и усиливали приток адреналина в кровь.

Когда они преодолевали очередную улицу, рядом с ними один из лучей выхватил на дороге одиноко шагавшую кошку. Раздался одиночный выстрел, и несчастное животное даже не успело пискнуть. У Элен похолодело внутри. Воздух прошило жженым порохом, опаленной шерстью и смертью.

– Скоты, кошку то за что? – Сквозь зубы процедил бежавший впереди молодой человек.

Они остановились лишь за углом обшарпанного дома, бывшего некогда магазином. Единственными признаками процветавшего в былые времена супермаркета были ошметки облупившейся краски на стенах, останки выцветшей неоновой вывески, свисавшие мертвыми нитями битых букв над входной дверью, заколоченной снаружи, да безликие витрины, забитые грязным хламом и заплесневелой рухлядью неизвестного происхождения. «Что случилось с этим городом? Что его так разрушило?».