Ольга Ярмакова - Все начинается утром

Пленник обвел взглядом всех придворных, что толпились меж деревьями у окон, и тут его взор застыл на Элен, а глаза встретились с ее испуганными очами. В ее голову ворвался стуком топора его глухой голос: «Кто вы? Откуда здесь? Вы же Она! Избранница!». Удивление, изумление и любопытство исходили из желтых настойчивых глаз.

– Так каково же ваше имя, сударь? – Голос королевы разорвал телепатическую связь и нарушил неразрывность взглядов.

– Мое имя Бастет. Я министр короля Урдакана и говорить я буду только с Избранницей и никем более! Dixi! – Прогремел голос пленника, введя в шок девушку своим признанием и вызвав ответную волну ропота у придворных.

***

– Неслыханная наглость! – Первым взвыл сэр Ториус, срываясь до тонкого фальцета. – Да как он смеет навязывать свою волю? Он – пленник, наглый шпион!

Вслед за Тигровым Глазом зашумели остальные, зал стал напоминать осиный рой, и королеве ничего не оставалось сделать, как разрезать этот гул своим чистым ледяным криком:

– Замолчите, господа! Да, этот пленник проявил дерзость, но только мне решать, что и как с ним делать. А теперь прошу вас покинуть эти покои с моего соизволения и прекратить пустые пересуды. Хоть пантероликий и наш пленник, но он достоин уважения, прекращайте оскорбления до суда. Элен, будьте добры, останьтесь.

В мгновение ока воцарилась идеальная тишина и кошки стали поспешно удаляться через парадную дверь, оставив в зале девушку, пленника, его охрану и королеву, нервно отбивавшую хвостом об пол замысловатый ритм.

– Премного наслышана о вас сэр Бастет, известный в наших землях, как Саблезубый. Это большая честь встретиться с таким доблестным воином и правой рукой самого Баюна. Жаль, что не при хороших обстоятельствах произошла сия встреча. Вы и теперь настаивать будете на уединенной аудиенции с моей гостьей?

– Безусловно, миледи. Я все расскажу именно Избраннице, а она уже сама решит – доводить ли до вас услышанное или нет.

– Хорошо, я оставлю вас тет-а-тет, но если вы дадите мне свое рыцарское слово, что не попытаетесь воспользоваться случаем сбежать, и не причините вреда этой девушке.

– Даю клятву рыцаря Урдакана, что никоим образом не умышляю зла против дочери Луны и не воспользуюсь вашим доверием, чтобы покинуть сей дом. – Ответил Бастет.

– Я вам верю, сударь. Но торопитесь, у вас обоих слишком мало времени. Стража, оставьте его и следуйте за мной.

Дверь захлопнулась, и в зальной тишине остались двое: он – взиравший с интересом и уважением и она – напуганная таким поворотом дела, но преисполненная любопытством.

– Неважно выглядите, вам очень плохо, сударыня? – Голос кота был преисполнен сострадания и мягкости.

– Паршиво, если честно. Но почему вы выбрали для беседы именно меня, почему не сама королева? – Недоумевала Элен, судорожно потирая виски, пытаясь унять нарастающую боль.

– Ваше сомнение и подозрительность мне понятны. Но позвольте дать вам разъяснение. Я хотя и являюсь главным военачальником и правым помощником моего короля, всегда испытывал симпатию к соседней стране с гуманными устоями и справедливыми правителями. И хотя меня сюда направили с определенными целями, которые, увы, я и вам не могу раскрыть, ибо дал слово своему сюзерену, я не могу смолчать и не поведать вам об опасности, которая грозит в скором времени Милории.

– Но вы так и не ответили – почему я, а не королева должна вас выслушать? – Не унималась Элен, чувствуя, как начинает с нарастающей болью, расползающейся от головы к телу, скручивать ее неведомая сила.

– Это очень просто: я могу открыться только верховному лицу этого государства, а вы выше королевы, поэтому именно вы избраны мною для беседы.

– То есть как я выше могу быть королевы? Объяснитесь, сударь.

– Королева лишь верховная жрица Белой Луны, а вы Избранница – дочь Луны, значит, по статусу вы превосходите Моргану. Все просто.

– Это ненадолго. – Ее скрутило пополам от невыносимой рези в животе, и она не заметила, когда кот оказался совсем рядом с ней.

– Позвольте, я вам помогу, облегчу вашу боль на время.

– Не думаю, что вы сможете помочь и вам нельзя приближаться ко мне. – Отозвалась Элен.

– Я не причиню вам зла, я дал слово и оно что-то да значит в нашем мире, в отличие от вашего.

– Извините, я не хотела вас обидеть, сударь, просто…

– Закройте глаза и доверьтесь мне. Просто доверьтесь.

Девушка зажмурила глаза и все еще сотрясаемая болевыми спазмами стояла в ожидании. Ее лица коснулось теплое дыхание, по щеке чиркнул холодный влажный нос, а затем большой шершавый язык прошелся по ее лицу жестким, но теплым полотенцем, растирая щеки, нос, лоб и виски. Ее сознание приятно заволокло сандаловое облако с примесью влажной шерсти. Боль стала медленно, но верно отступать вглубь тела и утихла совсем, Бастет, чувствуя перемену, прекратил процедуру и отпрянул в сторону.