Изабелла Кроткова - Лицо под чёрным капюшоном

– Я – Николай Иваныч… – произнёс дедок отстранённо, по всей видимости, пребывая в своих тягостных мыслях.

– А… а где Зимин?.. – Я ошарашенно уткнулась в бумажку, приклеенную на папке. – Отреченск, улица Зелёная, дом сто восемь, квартира шестнадцать… Константину Зимину…

Но старичок окончательно выключился из диалога и полностью окунулся в собственные переживания.

– Что-то странное происходит, что-то странное… – запричитал он, не отвечая на мои слова. Потом умоляюще заглянул мне в глаза, схватил за руку и зашептал:

– Из дома она ушла, две недели назад. Только один раз продуктов принесла, а лицо такое… как будто боится чего-то. Отвечает невпопад, в комнату свою юркнула, потом вышла, обняла меня и говорит: «Мне пора, дедушка. В Ракитов уезжаю, на конкурс красоты, прически делать». Туфли застёгивает, а руки дрожат. Спрашиваю – что с тобой, Леночка? «Работа, заказы, командировки», – отвечает. Она у меня парикмахер… А у самой взгляд по углам бегает, видно, душа у ней мечется. Как подменили девчонку! Приходила она семнадцатого числа, а восемнадцатого полез я за квитанциями в тумбочку и вижу там билет на курорт, на двадцать третье мая. Значит, заходила она, чтобы билет здесь спрятать. Чтобы не нашёл тот, у кого она жила. Конкурса красоты-то в Ракитове никакого не было – Дашка соседская в интернете проверила. Хотел я сразу Леночке позвонить да всё это прояснить, но решил немного выждать, может, сама объявится. Нет, не объявилась. Позвонил уже двадцатого числа и спрашиваю – куда ты, мол, собралась, что за билет? Она замялась немного, а потом говорит: «Да так… к парню одному, Максим зовут, мы недавно познакомились, даже пожениться хотели. Только я уже передумала, не полечу к нему, и не нужен он мне больше. Я с ним порвала». «А он-то в курсе, жених твой?!» – спрашиваю. Она отвечает: не прилечу в срок – сам поймёт. Здесь я уж не стерпел, крикнул – а что тебе нужно-то, сама хоть знаешь? С одним живёшь, а к другому на курорт намылилась! Шатаешься бог весть где, деду врёшь, хоть бы здоровье моё пожалела… И нехорошим словом обозвал. Очень нехорошим!

Старичок понурил голову.

– Заплакала она, трубку бросила, и всё – пропала. Телефон не берёт, и третий день от неё ни слуху ни духу. Чует моё сердце недоброе… Где она, где, моя внученька?.. И билет лежит, и жених этот небось страдает… Я уж в полицию думал заявить, но боюсь, осерчает она на меня, дурака старого… Как ты на Леночку похожа… Ой, сердце, сердце…

Глаза дедульки вдруг закатились, и он начал медленно сползать с тумбы.

– О Господи… – перепугалась я не на шутку и бросилась в кухню.

– Сейчас, сейчас!.. – забормотала я, хватая с высокой полки гранёный стакан и подставляя его под струю воды.

Послышался глухой стук, я выскочила из кухни, и передо мной предстала ужасная картина – Николай Иваныч ничком лежал на полу полутёмного коридора.

Я не медля кинулась к телефону и дрожащей рукой набрала «03».

Скорая приехала минут через десять.

– Рефлекторный обморок, забираем в шестую больницу, – сухо оповестила женщина в белом халате, вколов пациенту укол в вену. – Вы ему кто?

– Внучка… – пролепетала я, нащупывая в сумке пузырёк с сувертаном.

Дверь за медиками закрылась, и я осталась одна в чужой квартире.

Цепь странных событий, в центре которых я невольно оказалась, выбила из колеи и без того потрёпанные нервы.

«Ну, и куда теперь девать папку?.. – подумала я растерянно. – Не оставлять же в коридоре!»

Положив таблетку под язык, нерешительно потопталась на пороге зала, потом всё-таки зашла в него и приблизилась к компьютерному столу у окна.

Чтобы освободить место для папки, пришлось сдвинуть ворох бумаг от центра к краю, и от неловкого движения под ноги свалился чей-то паспорт. В который раз посетовав на природную неуклюжесть, я подняла его, открыла…

«Кольцова Елена Владимировна, 1995 года рождения, место рождения – Отреченск, паспорт выдан в Отреченском УВД…»

Я перевела взгляд на фото Елены Владимировны, и колючая волна дрожи пробежала по спине.

С фотографии смотрела девушка, у которой было моё лицо. Несмотря на жгуче-чёрный цвет волос и их длину ниже плеч, она была так схожа со мной, что сначала я даже подумала, что это моя потерянная сестра-близнец, как в индийском фильме. Но нет – дата рождения Лены, указанная в паспорте, не совпадала с моей – незнакомая девушка была старше на три с половиной месяца.

В документ был вложен билет на самолёт.

Не знаю, что подвигло меня на следующий шаг. В голове пронеслись слова несчастного старика – «…и билет лежит, и жених небось страдает…»