Евгений Горбатенков - Театральный проспект, 17/6

– Кто-то поцарапал мою машину – я же говорила.

– Да нет же, я про философский подтекст.

– Рекламщик ищет «философский подтекст» – это что-то новенькое! Тебя, случаем, зовут не Вавилен?

– Ха-ха, нет! И, вообще-то, я не только рекламщик, но ещё автор песен и режиссёр, – заявил я и нерешительно добавил: – Это я создал и раскрутил «Время покажет».

– Погоди, это те, которые поют про «Поцелуй собачки»?! – рассмеялась Лиза. – Так их творчество – твоих рук дело?! Ха-ха, это не повод для гордости!

– Зато их «творчество» отлично продаётся! Ваши гастроли тоже не продвигали классическое искусство в массы, – стыдливо огрызнулся я.

– Я так и не поучаствовала в них, так что моя совесть чиста: стрессовый перелом в день премьеры – и вот уже на афишах чужое имя.

– Прости, я не знал об этом…

– Ничего, нога уже в порядке. А насчёт философского подтекста: поищи его сам и передай мне, если найдёшь.

Неожиданные перемены в голосе и манерах Лизы больно ударили по ушам и глазам. Я решил не открывать рот до самого дома и выпустил воздух из груди лишь у порога. Особняком Арбениных оказался дворец, который в наше время называли «голубой лагуной», вот только здесь эта самая «лагуна» была совершенно новой: бледно-голубое поместье в два этажа украшали навесной балкон-эркер прямо над входом и множество прямоугольных колонн; роскошная парадная венчалась лестницей из каррарского мрамора, а наборной паркет сиял, словно золотые слитки; бронзовая фурнитура, фарфор и хрусталь – всё вокруг буквально излучало роскошь. Безымянный дворецкий тоже соответствовал обстановке: он услужливо и мягко кружил вокруг нас, словно кот, и едва не замяукал от счастья, когда Лиза приказала подать на стол. Удалившись на мгновение, он тут же возвратился обратно с салфеткой в руках и торжественно объявил, что ужин подан.

– Вот об этом я и говорила: рассвет или закат, полдень или полночь – стол будет накрыт по первому щелчку твоих пальцев, – подметила Лиза и настороженно огляделась по сторонам. – И всё же, я думала, что нас встретит твой брат.

– Я его ударил, так что он вряд ли захочет увидеть меня в ближайшее время.

– А ты умеешь заводить друзей.

– И это лишь один из множества моих талантов.

Я вошёл в обеденный зал и убедился, что дворецкий устроил неоправданно роскошное пиршество: огромный стол, за которым уместилась бы четверть гостей маскарада, заставили свечами, столовым серебром и фарфором с цветами; в углу стояли бронзовые треножники и сосуды со льдом и бутылками; за стульями томились слуги с начищенными до блеска тарелками. Лиза указала на вершину стола и заняла место по правую руку. Я уселся и тут же увидел перед собой суп из квашеной капусты, жирных кусков мяса и овощей. Изголодавшись, я позабыл о манерах и схватился за ложку. К счастью, ни слуги, ни сама Лиза не обратили на мою невоспитанность никакого внимания.

– Будь я проклят, как вкусно! Это что же – щи?

– Да, в твоём доме подают русскую кухню, но особенно хорошо здесь удаются пироги; у Шишкиных всё сделано на французский манер, а у Бахтина можно попробовать отличный английский ростбиф.

– Вижу, ты успела стать кулинарным экспертом, – улыбнулся я, жадно орудуя ложкой. – А как обстоят дела с выпивкой?

– Эти «зомби» наливают без остановки, так что теперь я разбираюсь в видах похмелья и в способах его лечения, – призналась Лиза и указала прислужнику на опустевший бокал.

Я закончил с супом и попрощался с головной болью. Когда пустая тарелка сменилась новой, я поднял бокал и кивнул Лизе. Вкус вина и запах пирога пришлись мне по душе.

– Итак, дуэль с Казариным, – начала Лиза, откликнувшись на мой жест. – Из-за чего он тебя вызвал?

– Скажем так, я дал ему весомый повод.

– Его лицо тебе знакомо?

– Он похож на одного из моих клиентов.

– А что с остальными?

– У Андрея – внешность моего родного брата, а вот старика-секунданта я видел впервые…

– Роман Николаевич Бахтин – мой воздыхатель и действительный тайный советник, что бы это не означало, – пояснила Лиза, не скрывая свою неприязнь.

– Ого, высший придворный чин! – удивился я и добавил: – Не каждый министр имел такой!

– Вот как, а какой смысл в приставке «тайный», если всем вокруг о ней известно?

– Кажется, её давали человеку, достойному доверия при дворе.

– Ха-ха, так старик вовсе не шпион! И всё же, он недаром распускает павлиний хвост, ухлёстывая за мной?

– Да-да, большая шишка… Но Казарин дерзил и ему, вместо того, чтобы дрожать от почтения…