Юрий Литвин - Затерянный мир

Костя снова запел и завращал свой ужасный зонт, да так что чуть не выбил маньяку глаз. Допев, он раскланялся, при этом с кулька летела во все стороны дождевая вода, и объявил:

– Вы прослушали песни из кинофильма «Шербрукские зонтики», исполняла заслуженная артистка Франции Мирей… – тут он сделал классическую паузу, и выдохнул,– …Матье!

И сам себе похлопал в ладошки. Чикатило тоже похлопал по инерции, чуть лукошко с инструментами не выронил. Но вовремя опомнился.

– Хорошо, что я тебя встретил, а меня, кстати, тоже Мирей зовут, этог Андрей по-французски, значит, а фамилия моя Ми… Чи… Миттеран, вот. Да, дядя Мирей Миттеран. Я вот тут песни собираю разные, украинские, французские, и грибы заодно. Хочешь вместе будем собирать?

– Пошли, холи тут делать? – резонно ответил Костя,– опять же играть не с кем.

И они потопали вдвоем по тропинке.

– Быстрей надо идти,– предупредил Чикатило,– а то темнеет быстро, а мы ни песен, ни грибов не соберем.

Когда они еще немного углубились в лес, Костя предложил:

– Дядя Миттеран, спойте теперь вы песню французкую!

– Французскую? – задумался Андрей,– это можно, это мы сейчас, только у меня музыки нет, а без музыки французскую песню петь не годится.

– Но я же пел! – расстроился Костя.

– Это ничего,– успокоил его маньяк,– это даже неплохо, просто ты наверное, музыку из дождика брал, а он уже кончился, и мне ее брать теперь неоткуда.

Дождь и вправду угомонился, но не угомонился Семенко.

– Тогда украинскую спойте!

– Это можно, – согласился Чикатило, и запел печальным голосом:

Ой, у поли два дубкы…

И так увлекся, что не заметил, что Костя куда-то исчез. Андрей тревожно огляделся по сторонам, и облегченно перевел дух, увидев парнишку, который склонился над каким-то грибом, похожим на мухомор, метрах в пятнадцати сзади.

– Дядя Мирей! Что ж вы такой гриб красивый пропустили! – сокрушался Семенко отклячив задницу в самом соблазнительном педерастическом ракурсе. Соблазненный Чикатило через силу рассмеялся, но пока терпел.

– Это нехороший гриб, мухомор,– сказал он, глотая слюну.

– Нет! Это ложный мухомор,– запротестовал Костя со знанием дела,– их можно есть, мне Байзель говорил.

– Кто?

– Та Байзель! – Костя отмахнулся зонтом,– он мне говорит: «Как увидишь ложный мухомор, сразу ешь!» И даже картинку в книжке про грибы показывал. Можно я его съем?

– Нет, пока не надо,– с трудом сдерживаясь,– процедил Чикатило,– мы его с собой возьмем. Ложные мухоморы на голос плохо влияют, охрипнуть можно.

– Тогда, конечно, не буду его есть,– внимательно выслушав объяснение, резюмировал Костя,– а то ж вы меня во Францию не возьмете, если я охрипну и петь не смогу.

– А как ты догадался, что я тебя во Францию хочу взять? – немного удивленно спросил Андрей.

– Захотите! – многообещающе произнес Семенко,– я вам отдамся, вы и захотите. Все артисты так делают.

– Как так? – Чикатило был совсем сбит с толку, в горле у него пересохло, а перед глазами поплыли розовые круги.

– Как мужчина мужчине,– пояснил Костя.

Андрей лишился дара речи. Впервые жертва сама предлагала ему то, чего он от нее хотел.

«Будет тебе Франция!» – подумал он, а его воображение уже рисовало самые радужные картины. Вслух он сказал:

– Отдашься, значит, ну-ну… А что очень во Францию хочется?

– Конечно, там машинки красивые делают, а я их ломать люблю,– ответил Семенко и подмигнул убийце с самым проститутским видом.

– Хм, хм,– пробурчал Андрей и некоторое время они шли молча. Потом как-то неожиданно деревья кончились, и появилась поляна, а на ней заброшенный домик.

– Пошли-ка дядя, погреемся чуть-чуть,– приказал Костя и побежал к джомику, подобрав по-бабьи полы своего ядовитого пальто.

Чикатило тихо зарычал, вынул нож и побежал следом. На небе появилась Луна. Костины сапоги грохотали уже внутри дома.

– Темно-то как! – крикнул Чикатило, лихорадочно шаря в лукошке, в поисках вазелина.

– Не промахнешься! – откликнулся бесстыжий Костин голос. Правда был какой-то жесткий и глуховатый. Андрей не обратил на это внимания, а зря. В лицо ему ударил луч света и тот же голос сказал:

– Вот, привел!

После этого сильные руки скрутили маньяка, повалили на пол, стали выкручивать суставы, и тяжелый сапог смачно вошел ему под ребра. В глазах замелькали милицейские звездочки…

В отделении Косте мощно пожали руку и сказали:

– Молодец, ты поступил, как настоящий пионер! Спасибо, иди.