Евгений Суханов - ИЗГОЙ

– В городе работы мало?

– Ты лучше меня знаешь, что с этим карантином не только в городе – во всём мире не понятно что происходит и работы нормальной нет. Сколько уже фирм обанкротилось и не известно, когда это всё закончится. Так что нужно искать другие варианты. Я с двенадцатого года сам на себя работаю и за время моей вынужденной командировки ничего не изменилось.

– Что придумал-то? – заинтересованно спросила мама.

– Пока не могу сказать, чтобы не сглазить. Как конкретика появится, дам знать.

– Давай только осторожней там, река всё-таки, тайга.

– Не волнуйся за меня, всё будет хорошо – я вооружён и очень опасен! – хохотнул я. – Всё, я пошёл.

– Пока! Звони периодически.

Убрав телефон в карман, я уже через несколько минут причалил к берегу, недалеко от дома Петровны.

Прихватив «Сайгу» я вышел из деревни по единственной дороге и, пройдя около пятисот метров, увидел в небольшой берёзовой рощице заросшие оградки и надгробия могил.

Кладбище было небольшое и минут через десять я нашел, что искал – в оградке, с облезшей голубой краской, располагались две аккуратные могилы, в изголовье которых были установлены плиты из натурального камня. Фотографий не было, но отчётливо выделялись имена похороненных здесь людей. – «Непомнящих Иван Прокофьевич, 2.02.25—14.11.83 и Непомнящих Агриппина Петровна, 28.09.28—8.07.2000».

Я вырвал всю траву, убрал прошлогоднюю листву и поправил покосившуюся оградку, затем сфотографировал оба надгробья на телефон и быстрым шагом направился к дому Петровны.

Я прошел через двор и, не постучавшись, вошёл в дом. Проходя через сени я почувствовал запах плесени и гнили, которого ещё утром не было.

– Эй, Петровна! – я толкнул дверь и переступил через порог.

Дом оказался пустым и безжизненным, а от вчерашней обстановки не осталось и следа.

– Пиздец! Нанюхался блядь! – я поспешно покинул дом, но остановился во дворе и потрогал грудь – на цепочке висело кольцо, подаренное Петровной. – Да чё за хуйня здесь твориться!

Я добрался до лодки и поспешил покинуть это странное место.

Солнце поднялось в зенит, когда я заметил в просвете между двумя большими кустами ивы, вход в залив со стоячей водой. Я завел мотор и, преодолевая сильное течение Чёрной, осторожно въехал в залив, напоминающий по форме бутылку с узким горлышком, по центру которого протянулся длинный островок темно-зеленых водорослей.

На левом берегу залива, под разлапистой елью, был обнаружен остов балагана.

Расчистив небольшую поляну, я с помощью топора разобрал то, что осталось от балагана, соорудил некое подобие стола и настил под спальник, покрыв его толстым слоем лапника.

Языки пламени, рождающегося костра, неуверенно облизывали сухие доски, с каждым следующим мгновением становясь всё смелее.

Лёгкие порывы теплого ветра доносил до меня сложные смеси ароматов: здесь был и влажный запах стоячей воды, отдающий рыбой; и запах свежескошенной травы – приторно-сладковатый; тяжёлый, дурманящий запах цветущей рядом черёмухи; нежный тончайший аромат распустившихся весенних цветов и, конечно же, желанный запах Свободы.

Вытащил из моторного отсека резиновую лодку и накачал ее, установленным там же, стационарным компрессором. Это была абсолютно новая двухместная лодка фирмы «Кондор», с двумя сборными пластмассовыми вёслами.

В устье залива была большая яма и туда я поставил короткую крупную сеть; ещё двумя сетями помельче я обгородил островок; четвертую сеть поставил вдоль берега, густо заросшего кустами плакучей ивы, низко нависавшими над водой.

Закончив ставить сети я взял из лодки всё необходимое и развалился возле костра, распечатав бутылку «Мак Грегора».

– Чё за хуйня?! – вырвалось у меня.

Сделанные на телефон фотографии в доме Петровны были как-будто засвечены, но все остальные были в полном порядке, включая фотографии с кладбища.

– Устал? – улыбнувшись спросила, сидевшая по ту сторону костра, Петровна.

Я сам не заметил, как заснул. Ноги затекли и я поднялся, чтобы размяться.

– Ты откуда взялась? – я покосился на старушку, подбросив дров в почти погасший костер.

– Я смотрю ты не очень-то рад меня видеть, – в глазах Петровны играли отблески огня, – сам же сказал, что ещё увидимся.

– Я не это имел ввиду! – ответил я, подбирая слова. – Как ты можешь объяснить вот это? – я достал телефон, нашел фото надгробий и показал Петровне.

– И что ты хочешь от меня услышать?

Я аж подавился вискарем от такой наглости.