Джек Вэнс: Лицо. Князья тьмы. Том IV

Монахи Амброзианского ордена, первыми поселившиеся на берегах озера Фимиш, строили город, полностью пренебрегая каким-либо планом, но, как того требовало их вероучение, ежеминутно прилагая лихорадочные усилия. Настоятели ордена св. Алоизия, возобладавшего через сорок лет (планета до сих пор называется в честь их покровителя) поначалу предприняли не слишком усердные попытки навести порядок в Старом городе, но вскоре потеряли интерес к этому проекту и занялись строительством нового квартала, Бетами, после чего посвятили все помыслы и труды возведению Храма св. Бражника, который теперь называют просто Собором».

Покинув квартиру в Соборе, Герсен прошелся размашистыми шагами на север по парадной аллее Оранжереи – занимавшего восемь гектаров английского парка, наименование которого вводило в заблуждение, так как среди множества аккуратно подстриженных деревьев этого парка не было ни одного апельсинового: здесь преобладали тис, липы и туземное стеклозеленое дерево.

Выйдя на Большую Эспланаду, Герсен повернул на восток, огибая берег озера, и перешел по мощеной дамбе к Эстремонту – занимавшему остров массивному сооружению из серебристо-серого порфира, состоявшему из четырех ступенчатых ярусов и увенчанному четырьмя высокими угловыми башнями и центральным куполом. В Юстициарии Герсен навел некоторые справки, после чего, погрузившись в задумчивость, вернулся в Собор.

Поднявшись к себе в кабинет, он взял бумагу и перо и тщательно подготовил хронологический список событий, после чего затратил не меньше времени на его проверку. Закончив, он включил видеофон и вызвал Джехана Аддельса.

«Сегодня, – сказал Герсен, – вы изложили, в общих чертах, порядок действий, возможных в отношении звездолета „Эттилия Гаргантюр“».

«Я выдвинул не более чем гипотетическое предположение, – возразил Аддельс. – Весь замысел разваливается, как карточный домик, как только мы сталкиваемся с Эстремонтом. Окружной провозглашатай никогда не вынесет решение в нашу пользу».

«Вы занимаете слишком пессимистическую позицию, – спокойно отреагировал Герсен. – Случаются странные вещи, суды непредсказуемы. Будьте добры, действуйте согласно моим указаниям. Скупите акции „Банка Куни“ и сразу же учредите его местное подразделение. Затем, как только откроются люки звездолета „Гаргантюр“, подайте в суд все возможные иски, ходатайства и тому подобное».

«Как вам будет угодно».

«Учитывайте, что мы имеем дело с людьми, которые, мягко выражаясь, плевать хотели на юридическую ответственность. Убедитесь в том, что звездолет никуда не улетит. Проследите за тем, чтобы повестки и уведомления вручались в сопровождении целого отряда полиции, причем вся команда корабля должна оставаться в городе. Отключите двигатели, запломбируйте их соединения замками, взрывающимися при попытке вскрытия без применения известного вам кода, откройте люк грузового трюма и закрепите его цепями в этом положении. После этого расставьте вокруг звездолета надежную, опытную охрану, причем как минимум шесть вооруженных охранников должны находиться на посту в любой момент времени. Я хочу сделать все возможное для того, чтобы это судно оставалось на приколе в Рат-Эйлеанне».

Аддельс попытался любезно пошутить: «Я переселюсь в каюту капитана и буду охранять корабль изнутри».

«Для вас у меня другие планы, – возразил Герсен. – Вы не отделаетесь так легко».

«Не забывайте, что иск подлежит рассмотрению Межпланетным судом права справедливости. А ближайшее заседание этого суда состоится только через несколько месяцев, в зависимости от расписания».

«Мы хотим, чтобы у владельца было время явиться в суд, – сказал Герсен. – Иск должен содержать, в частности, обвинения в преднамеренном преступном умысле, в преступном сговоре и в преднамеренном систематическом мошенничестве в межпланетных масштабах – обвинения, которые может опровергнуть только владелец корабля, лично явившийся в суд».

«Он пришлет адвокатов, заявляющих о безосновательности таких обвинений. Председатель суда откажется рассматривать дело, и вам останется только подметать зал заседаний».

«Дорогой и уважаемый Аддельс! – покачал головой Герсен. – Вы очевидно не понимаете мои намерения – что, впрочем, только к лучшему».

«Именно так, – бесцветным тоном отозвался Аддельс. – Я не хочу даже строить какие-либо предположения относительно ваших намерений».

Через месяц Герсен снова встретился с Джеханом Аддельсом на смотровой площадке Панорамы Фрастера.