Элайджа Бунн - Мультивселенная ошибочных миров. Часть 2

Она тяжело вздохнула и, распахнув дверь, пригласила его внутрь.

– Вообще-то я собиралась в душ, – заметила она, – поэтому вряд ли ты сможешь мне «помочь», – добавила она ехидным тоном.

На лице Никса мгновенно заиграла краска.

– Пожалуй, – согласился он.

Джелед уже собирался уходить, но заметил на столике у кровати фотографию, которую явно притащила с собой Крета. На снимке была женщина с маленькой красноволосой девочкой на руках.

– Это ведь ты? – улыбнулся он, глядя на девочку, – А эта женщина…

– Моя мама, – оборвала его Крета.

Джелед наморщил лоб, роясь в памяти.

– Не знал, что у Наместника Хилари есть жена, – заметил он, – они с твоей мамой развелись?

Девушка несколько замялась, потупив взгляд в пол. Никс понял, что по каким-то, еще неведомым ему, причинам этот вопрос был крайне неуместен. По спине пробежали мурашки. Он уже поднял руки вверх, пытаясь оградить Марли от необходимости отвечать на его вопрос, но было уже поздно. Слова сами сорвались с ее губ.

– Она умерла, – эти слова запихали всё, что только что хотел сказать Джелед, глубоко в его глотку.

Он с отвращением проглотил все то, что вертелось на языке, и также потупился на разноцветный узор ковра под ногами. Теперь мозаика складывалась, но и делать поспешных выводов он не хотел. Следовало спросить самому, но он не мог. Его замешательство оборвала Крета.

– Не мучай себя, – усмехнулась она.

Эта усмешка лезвием полоснула Никса по лицу, и он зажмурился. Далее его ждала лишь жестокая правда, на которую он нарвался сам.

– Это произошло десять лет назад, – Марли улыбнулась, погрузившись в воспоминания, – тогда я как раз выбирала себе школу, куда должна была поступить. Точнее, ее выбирали родители, показывая мне фотографии корпусов. Ничего больше меня не интересовало. Ты прав. О маме, как и обо мне, знало не так много людей. Отец всегда был скрытным и замкнутым человеком, поэтому не хотел распространяться о том, что женат на своей коллеге по лаборатории, хотя профессиональная этика ему этого не запрещала. То, что произошло, многие окрестили несчастным случаем. Им оно и было, и лишь параноики посчитали иначе. Не было никакого заговора или заказного убийства. Просто нелепая случайность. Ошибка в расчетах. Гений, который, по словам нашего бургомистра, создал большую часть современного мира, ошибся в вычислениях, не смог предугадать исход эксперимента. Ну а дальше все просто, ты и сам это уже понял. Химикат из синры, который они тогда испытывали, каким-то образом разъел герметичную капсулу и попал в организм матери. После этого она прожила не больше суток. Гениальный ум отца не смог спасти ее. Ничто не смогло спасти ее.

– Поэтому ты ненавидишь синру, – попытался подытожить Никс.

Она покачала головой, не соглашаясь с ним.

– Не ненавижу, – прошептала Марли, – я ее боюсь, Никс. Лучший ученый нашего мира потерял самого дорогого ему человека, потому что был не в силах обуздать ее. Синра не зло, но люди не в силах контролировать ее так же, как свою собственную силу. Эта зеленая субстанция завладела нашими жизнями, а мы даже не знаем, что она из себя представляет! Разве это не глупо? Вот почему я втайне уважаю Поглотителей, хоть и не могу поддерживать их террористические акции. Они полагаются на себя, на силы, что текут в их жилах. Они развивают и улучшают себя, а не химический элемент в склянке.

– Но многие из них становятся безумными! – воскликнул Джелед, – Разве ты не видела их вживую? Это свирепые существа, живущие по законам джунглей.

– Я же сказала, что мне, как и всем, противна их натура! – возразила Крета, – Но если бы можно было объединить все лучшее, что есть в них и в нас…

– Прости меня, – сконфузился Никс, – я не должен был спрашивать о подобном. У каждого есть то, что он навсегда хотел бы оставить в прошлом. Я не должен был лезть.

– И что же осталось в твоем прошлом? – поинтересовалась Марли.

Разговор заходил в тупик. Эта тема не могла быть исчерпана, но ни Крета, ни Никс не желали ее расхлебывать. Он молча взял с полки пульт и демонстративно включил телевизор, уставившись в экран. Но вопросы еще остались и у него самого.

– Ты поэтому постоянно липнешь? – буркнул он, – Ты первый человек во всем мире, который по собственному желанию пришел ко мне домой, навел там «порядок» и приготовил мне еду. Я не знал такой заботы до тебя и, честно говоря, думал, что нравлюсь тебе. Но сейчас я начинаю понимать, что это не так. Точнее, возможно, ты испытываешь ко мне какие-то чувства, но это ведь не причина твоих поступков?