Юрий Крестиничев - История Балетты. Том I

Главную роль здесь играла внешность. Абсолютно чёрные глаза – это первое, что замечали люди. Факт возможности образования потомства между ирвинами и остальными тщательно скрывался с обеих сторон. Внешне они не особо отличались от остального общества, разве что иным строением позвоночника и шеи. Истинными оставались и знания ирвинов. В своих библиотеках они хранили записи о методах лечения болезней, которые ещё даже не появились. Сами по себе ирвины оставались скрытным народом, и узнать их секреты, если ты не ирвин, крайне нелегко. Отношения между ирвинами и обществом не заладились ещё с тех времён, когда представители различных верований охотились на них, чтобы раздобыть «защитные средства», веря в ореол тайны, окружающий этот этнос.

Куда страннее была вера самих ирвинов. Нотуса, историческую фигуру, безусловно, огромного размаха, ирвины, ни много ни мало, назначили своим богом, от которого отступаться не собирались даже под риском гонений. Они верили, будто Нотус придёт в мир вновь через четырнадцать веков, а когда совет ирвинов провозгласил, что близок исход последнего, объединённая армия Юнтарда и его колонии навечно прервала их рассуждения, заявив, что никакого исхода не случится, но портреты Нотуса, считаемые ирвинами святыми, убирать побоялась. Пришествие Нотуса стало основой, породившей этот раздор.

– Я ищу Генге Лайнера.

– Генгеля Ланера. Ген-ге-ля Ла-не-ра. – «Это что, так сложно запомнить?» – Меня зовут Генгель Ланер, можно просто Гера.

Я и не ожидал, что моё имя вызовет настолько сильную реакцию. Беглянка сразу выскочила на свет и подбежала ко мне. Наши глаза разделяло расстояние от вытянутого большого пальца до указательного. Глаза ирвинов для первых, увидевших их, страшные ещё и тем, что обладатели этакой особенности, не присущей большинству окружения, почти не двигали глазами. И вдали, и вблизи не скажешь, какая часть глаза на тебя смотрит. Лицо у неё худое, жалкое, некормленое, волосы белые и достаточно длинные… Длинные, чтобы схватить и утащить в какой-нибудь чёрный переулок. Странно, как она попала сюда. Вернее, добралась.

– Гера. Золотые глаза. Волосы растут назад. Правда, вы. – Я хотел ответить: «Я знаю», но беглянка опередила: – Меня зовут Сион. Старый друг просил передать вам старую вещь.

И когда она подняла эту вещь, уже я в одно мгновение отошёл назад и догадался, почему беглянка дошла сюда без всякого сопротивления. В руках она держала меч, самый опасный из когда-либо виденных мной. Такая форма имелась только у шальта.

Помимо культурного и исторического, мечи не утратили здесь и своего боевого значения. Причина состояла в дороговизне иного вида оружия. Один огнестрельный заряд стоил зарплаты одного рабочего в разгрузочных доках. Торговые организации приняли их как универсальный товар и рассчитывались холостыми патронами как 1/4 заполненного. В городах хорошо ценилась сталь любого качества. Ирвины же особо изобретательно умели обращаться со сталью. Это ещё одна причина беспорядочных нападок на их произведения.

Десятками тысяч изготавливалось по всей колонии выведенное из оборота оружие. Да и его в большинстве своём использовали для перепродажи. Передача такого дорогого оружия через ирвинку другому человеку означала возможную гибель прежнего владельца или её предвидение. Четвёртый в моей коллекции.

Шальт – это вид меча, два огромных лезвия которого располагались меж полностью круглого эфеса. Они сужались, образуя треугольник, но оба лезвия сходились лишь в вершине. У правильного шальта всегда имелось свободное место, и внутренние лезвия (а меч был заточен не с двух, а с четырёх сторон) почти не соприкасались. Но это только начало описания его способностей. В эфесе находился скрытый пружинный механизм, и два лезвия расходились в разные стороны. Этим оружием, при правильном использовании, можно убить минимум одного человека за замах. Существовала также разновидность шальта – шильт. Два лезвия в нём могли работать отдельно друг от друга. Но раз я не смог их расцепить, значит, это шальт.

– Где ты это взяла? – Хотя нет, здесь говорить нельзя. – А фамилия?

– А фамилии у меня нет. – Выходит, она сирота, как и все встреченные мной ранее ирвины. – Год назад в мою семью пришёл человек в зелёных очках и… и всё. Вы такого знаете?

– Слышал.

На самом деле я не просто слышал рассказы о нём, а лично видел и стрелялся. Жаль, пуля отрикошетила. Его звали Бикли или Бринкли, но не следует запоминать. Всё равно имя ненастоящее. Руководитель мелкого торгового синдиката. Уводил в своё предприятие людей целыми семьями. Дела мелких незатейливых торговцев обычно пропадали даром после их внезапного исчезновения. Большую часть нашего общества составляли перекупщики. Система медленно начала переходить к командной экономике, три валюты упало под давлением нового ростовщичества. Банки гремели.