Данн Витчер - Void Requm. Ниер-Винд

Ученым куда проще ссылаться на удобный Разрыв Материи и героических рыцарей, имена которых были, без преувеличения, просто выдуманы. Частицы миров смешались, фрагмент Надра навсегда пропитал Ериду, часть Ериды ушла в Надр. Саграмеш тоже частично сместился. Сейчас он безжизненен, но редкие единицы ученых знают, что некоторые расы пришли к нам оттуда. Самыми надежными пророками и чудотворцами являются линфе́рс, так званые «генетические ошибки». Едва ли можно назвать ошибкой побег из собственного разрушающегося мира.

Что же касается основателей: в то время их считали героями, но потом… Потом про их деяния забыли, ведь их поступки стали весьма противоречивыми. Там, где все было слишком хорошо, они добавляли немного горечи, становясь злодеями, а там, где все было плохо – они рубили зло под корень. Любая ошибка, любой грех больше не отправлялись в Надр, чтобы не пробудить новый всплеск, второй Мидос. Оно застывало навек в черной пропасти, меж двух миров.

Знаком своей отстраненности от мира, они назвались войдами, «пустыми», проводниками истории. По преданию, тогда-то и начали погибать пустотники – их заставляли выпивать всю человечность из будущих бойцов, любой проблеск эмоций, колебания и нерешительность, но оставлять жизнь. Прерывание транзакции сулило существам смерть. Безучастные, нагоняющие лишь холодный ужас твари, неуловимые, живые кусочки кошмаров любого встречного, стали лишь расходным материалом. Последняя известная транзакция была проведена двенадцать лик тому назад, насколько известно – погибло последнее существо данного вида.

Постепенно войды стали самой элитной и могущественной гильдией. У них были мистические знания, у них были талантливые учителя. Жизнь звала приключениями. Но таких глобальных происшествий больше не происходило и их имена канули в лету. Любая защита постепенно разрушается, если она не используется. Поколения менялись, но численность уменьшалась. Ровно, как и рушились камни, из которых были построены башни.

Время беспощадно, словно тайны, коими мы себя окружили. Единственное, что удалось пронести через века – это знания и мастерство. А также – принцип действия. Уничтожать добро не очень приятно, но, если того требует баланс – да будет так.

Встретив одного из нас на улице, никто и подумать не сможет, что перед ним частица легенды, кто-то несвязанный судьбой. Только система защиты. Только уравновешивавший фактор. Нас не существует. Никогда не было. И больше не будет никогда.

435.IV. ВС-Айт.24»

В дороге по большей части молчали. Неразговорчивые войды и вовсе закрылись в себе. Сразу за воротами открылся величайший вид на древний лес впереди чуть ниже уровня города. Но на нем горизонт не кончался. Дальше лежали менее приметные рощи, а затем – река. Эйс знал эти места, они выбирались туда всякий раз, когда город слишком крепко сжимал их в своих объятиях.

Компания осторожно спустилась вниз по небольшому пологому склону, потом поехала по пыльной грунтовке, плавно входящей в лес. Это был север, ни смотря ни на что. Единственная теплая кварта лика кончалась, снова знаменуя собой приход холодов. Утром лужицы покрылись льдом, а канавки между плиткой и вовсе замерзли. Сейчас же постепенно пускался снег. Мелкие колючие снежинки в своей чудной манере спускались с серого неба. Даже хвоя уступала цветовой гаммой нейтральности. Дороги в лесу быстро запорошило, деревья усеяло белыми пятнами. Эйс накинул капюшон своей любимой куртки, слегка поежившись. Бьющий в лицо ветер раздул его, как у готовящейся к броску змеи. Но, несмотря на это, такая погода даже была ближе его натуре. Лесная дорога слегка петляла, иногда встречались развилки. До сих пор парень никогда не забирался так далеко. Они свернули на восток, в сторону Мильфин.

Из леса выехали нескоро – прошло более часа в пути. Живность не особо пугалась людей, земли никогда не считались охотничьими. А потом и она исчезла: местность уступила дикому полю. Свободные, ничейные луга, дом кочевников. Не выделяющаяся густотой трава сейчас и вовсе медленно увядала, поддаясь приходящему холоду. Вдалеке виднелись стаи диких саблезубов, бегущих куда-то к горизонту, а еще дальше – дороги с повозками. Вероятно, торговцы. Но встретиться не судьба – войды свернули в сторону, чтобы пересечь поле по диагонали. По правой стороне все равно оставался лес, направление точно сходилось с восточным, шли на срез. Тут-то лошади и разгулялись, когда вместо корней, путающихся под копытами, оказалась твердая почва. Их сразу пустили галопом, так, что колючие белые хлопья нещадно застучали по щекам. Эйс прижался к конской гриве, она защищала от летящего снега. От встречного воздуха перехватывало дыхание, а в ушах шумело. Было сложно что-то видеть далее спин едущих впереди.