Елена Сола - Солнце из черного камня

Екатеринбург обволокла плотная, всепроникающая духота. Раскаленные солнцем крыши домов молили о прохладной влаге. Природа готова была откликнуться на их мольбы. Илья мельком взглянул на небо с грузными, неповоротливыми тучами, несущими в своем чреве тонны воды, вздохнул и продолжил путь.

Он свернул в заросший неприбранный парк, где в ожидании дождя уже гулял ветер. Застревая и путаясь в кронах деревьев, он вызывал будоражащий тревожный шелест. Кораблев уверенно шагал по разбитому, давно не ремонтированному асфальту, как будто у него была цель. На самом деле он повиновался ногам, которые уводили его прочь от неприятной необходимости находиться рядом с источником беспокойства. Тело стало неприятно липким.

«Господи, этот бедолага был совсем молодой. Может, всего на пару лет старше меня», – думал Илья, снова и снова возвращаясь мысленно к покойнику, чье лицо увидел невзначай и уже никак не мог отделаться от наваждения. В голове метались беспокойные мысли. Почему не выдержало сердце? Что на самом деле произошло? Жизнь молодого парня оборвалась оттого, что ему так на роду написано, или произошла роковая случайность?

Мечты о карьере в медицине, которые привели Илью на должность медбрата в Центр кардиологии, сейчас казались глупыми, надуманными. По настоянию деда, известного в городе хирурга, он сначала закончил медучилище, а потом поступил в медицинский университет. По мнению Ильи, летняя подработка медбратом в Центре кардиологии была еще одним, не нужным после медучилища, этапом, но он слепо доверял профессору Кораблеву. Поэтому сейчас чувствовал себя обманутым, словно ребенок, разорвавший яркую обертку и обнаруживший там пустоту. Работа не давала никаких знаний и опыта, а только психологически разрушала его.

Может, этому парню суждено было еще жить да жить. А может, он умер оттого, что все они: врачи скорой, доставившие в больницу, медперсонал, принявший его здесь, хирург, делавший операцию, медсестры – в общем, все, от кого зависела жизнь пострадавшего, просто соблюдали инструкции. И упрекнуть вроде некого и не в чем. Служение высоким целям в реальности сводится лишь к выполнению инструкций.

А ведь и мы, каждый из нас, летим навстречу той единственной последней секунде, с каждым вдохом и выдохом подбираясь все ближе.

Кораблев проходил мимо старого заброшенного здания, построенного в тридцатые годы прошлого столетия, когда первые капли дождя упали на лицо. Раньше это был госпиталь Народного комиссариата внутренних дел. Здание госпиталя несколько раз пытались восстановить и отремонтировать, но по каким-то причинам каждый раз ремонт откладывался.

В конце концов оно совсем обветшало, и те огромные деньги, которые требовались на реставрацию, чиновники сочли нерациональной тратой. Некогда роскошный, построенный по проекту знаменитого архитектора в стиле авангарда и неоклассицизма, с колоннами и пилястрами, госпиталь был незаслуженно забыт, заброшен и имел плачевный вид.

Дождь усиливался, и ничего не оставалось, кроме как укрыться в старом здании. Большой проем, некогда служивший центральным входом, давно лишился дверей, и любой прохожий беспрепятственно мог проникнуть внутрь загадочной зияющей темноты, притаившейся за толстыми кирпичными стенами.

Преодолев несколько ступенек, Кораблев вошел в просторный холл первого этажа с четырехугольными колоннами, подпирающими межэтажные перекрытия. Огляделся по сторонам. На полу местами еще сохранились серые гранитные плиты. Краска на стенах и потолке облупилась и свисала неопрятными кусками, грозя в любой момент упасть на голову нежданным посетителям. За оконными проемами раскинулся запущенный парк, густо заросший бурьяном под старыми лохматыми деревьями, скрывшим некогда пересекавшие территорию дорожки.

На одной из колонн холла поверх надписей и рисунков заплаткой белело свежее объявление «Помощь людям наркозависимым и алкозависимым» с цифрами телефона. Старый корпус госпиталя, оставшись не у дел, стал пристанищем разного рода бродяг. Ходили слухи, что по ночам из окон можно услышать жуткие голоса, бормотания, завывания, а то и неистовые вопли. Многие приписывали эти звуки потусторонним силам.

Илья, как человек, получивший медицинское образование, внук известного в городе медицинского светила, относился к слухам со здоровым скептицизмом и иронией. Один в огромном здании, он совершенно не чувствовал страха. Его не пугал ни шорох листьев за окнами, по которым уже вовсю лупили струи дождя, ни шлепки капель, бьющих по подоконникам и полу, залетающих сквозь оконные проемы. Наоборот, дождь успокаивал и давал благоприятное течение его мыслям.