Маргарита Голощанова - Боровой

– Так значит, Чернобог его от лесного лиха уберёг? – остановился Бреган. – Ну и зачем бы ему это делать? – мрачно усмехнулся он.

– А не знаю, – развернулся к нему запыхавшийся войт, устремив в ответ проницательный взгляд. – Может, так сильно молил. Дед мой говаривал, что Чернобог так просто никому не явится. Но на отчаянье он отзывчив. Чует его из-под самой земли. Ибо в отчаянии человек на неслыханное способен.

Бреган снова хмыкнул. Ни в Белого, ни в Чёрного богов он не верил, хотя баек и про того, и про другого наслушался за свою жизнь с избытком. Остаток пути он провёл в молчании.

Вода шумела всё громче, и из-за низких ветвей вскоре показалась мельница. Деланная деревом, высотою она была, как две избы, стоящие одна на другой. Ветра сюда не забредали, и стены мельницы со стороны реки буйно поросли влаголюбивым мхом. Не слышно было, однако, ни скрипов механизма, ни грохота воды о желоба и лопатки: неустанно вращаемое водяное колесо ныне стояло недвижимо.

– Надеюсь, не заперся он там … ХУСТАВ! – крикнул войт, хватив кулаком о дверцу.

Та, скрипнув, распахнулась. Штепан глянул на командира, ступил внутрь и тут же ударился в чих. Бреган, согнувшись, нырнул под притолоку вслед за своим спутником.

Внутри было сухо и темно. В прохладном воздухе пахло молотой пшеницей. Староста пытался вызвать Хустава, в перерывах между чиханием кликая его по имени. Бреган обогнул деревянную трубу, подающую муку из отверстия нижнего жернова. Мешок, что стоял прямо под трубой, уставши, накренился, просыпая муку на и без того нечищеный пол.

– Ах ты ж зараза … Хустав! – засобирал с земли сор и рассыпанное зерно Штепан.

Под навесом лежали мешки с мукой и отрубями. Бреган поднял взгляд на возвышающиеся до потолка большие деревянные короба, в которых сушилось зерно. Ноздрей командира коснулся запах резкий и неприятный. Слышался он из-за тех самых коробов. Бреган последовал за перегаром и вскоре обнаружил его источник. Мельник, устроившийся на подстилке меж двух коробов, спал, подобрав ноги и руки. Широко открыв рот, разил он запахом свекольной бурячихи.

Подоспевший Штепан опустился на пол подле Хустава и принялся его пробуждать, тряся за левое плечо. Хустав не пробудился. Он чуть замотался из стороны в сторону, толкаемый войтом, всхрапнул, со свистом втянул в себя воздух, но даже близко не выглядел готовым прийти в чувства. И пока Штепан голосом доброго батюшки пытался вывести мельника из состояния пьяного самогонного забытия, Бреган вышел из дома к ручью. Лишнего времени на реабилитацию бедного Хустава он совсем не имел, а поэтому принялся за дело решительно. Освободив от пустых мешков и разной мелочи стоящую у входа деревянную кадку, Бреган набрал в неё воды у речки и вернулся на мельницу. Роняя холодные капли из ведра на пол, командир подобрался к Хуставу. Тот приведён в чувства всё ещё не был и никак в этом направлении не спрогрессировал. Мельник, обняв одной рукой деревянный короб, недовольно мычал после каждого произносимого Штепаном слова.

Прервав похвальные, но абсолютно бесполезные попытки войта растормошить Хустава, Бреган махнул тому головой, веля отсесть. Ледяные струи обрушились на голову мельника. Тот вмиг раскрыл глаза и захватал ртом, словно утопающий. Резко дёрнулся он, обрушивая удары руками на все поверхности вокруг себя и захрипев низко и бешено. Бреган отбросил ведро в сторону. То громыхнуло оземь.

Хустав на поток воды, коим был разбужен, ответил потоком ядрёной невнятной брани. Бреганом он был тут же вздёрнут за грудки ввысь, увлечён к столбу и прижат к нему спиной на уровне достаточном, чтобы встретиться взглядом со своим посетителем. Настойчивый гость спокойно выждал мгновение, тряхнув ещё раз промокшего мельника, помогая тому окончательно проснуться.

Штепан, перепуганный таким энергичным началом диалога, подскочил за этими двумя следом, готовый препятствовать дальнейшей экзекуции. Командир же никаких намерений калечить Хустава не имел и, добившись от того внимания, поставил обратно на пол, предложив Штепану объяснить их столь ранний визит.

Хустав, почувствовав под ногами землю и отдышавшись, переводил теперь взгляд с одного на другого. Он чуть согнулся и опёрся руками о колени.

– Пшотка! – захрипел он куда-то в сторону. – Пшоткааа! – снова позвал он.

– Пшотка твоя в лес ушла давно. Забыл уже, что ли? – зашагал вокруг него Штепан. – Что, погубил псину и забыл?

– Не губииил …