Дамина Райт - Тень чёрного дерева нейге

– Му-эн-дици! – вскоре зазвучало в три голоса, а после уборки феи уселись на алтарное покрывало и развязали котомки.

– Впереди у нас долгий полёт, поэтому сегодня отдыхаем весь вечер и всю ночь, – объявил Лэннери и вонзил зубы в потвердевший чуть больше положенного сайкум. – Можем задержаться в храме Лейзаны, если хотите взглянуть на неё и послушать воспоминания.

– Всё, что надо, ты нам уже сказал, – отвечала с набитым ртом Ксилина.

– Да, но неужели вам не хочется увидеть древнейший на всех Благословенных Островах призрак?

Его спутники переглянулись, и Лэннери остро почувствовал, как ему не хватает Беа с её неуемным любопытством и горящими глазами. Эти двое как будто кислой воды отхлебнули – такой у них был вид. Ладно Дергилай, он вознамерился храбро умереть, и ему ничто не мило. Но Ксилина-то почему так равнодушна? Тоже собирается погибнуть в лапах нечисти или самого черномага? Кто их разберёт, родившихся под Алой Звездой!

– Хорошо, что сторожить не надо, – зевнула Ксилина, выглядывая в окно. Стекло треснуло, и чудилось, будто бы эти трещины пересекают не только лик Алой Звезды, но и всё вечернее небо. – Благословенная же земля…

– На всякий случай спим вполглаза, – предупредил Лэннери.

Сам он забылся сном лишь тогда, когда чернильный мрак залил небо и потихоньку просочился в храм. Веки Лэннери стали неудержимо закрываться, перед глазами возник милый образ Беа с белоцветами в руках. Так юный фей и заснул.

А разбудила его Ксилина, встряхнув за плечо. Лэннери вскочил, рука его метнулась к палочке и выдернула ту из-за пояса.

– Что такое?

– Я тут проснулась, словно меня кто подтолкнул. Вылетела, чтоб погулять, а там… На кладбище девушка мертвецов воскрешает!

Лэннери не стал больше ничего спрашивать. Он поднял сонного Дергилая, с трудом растолковал, что случилось, и, слушая тоскливый вой мертвецов, феи дружно вылетели из храма. Поднялись над кладбищем и обнаружили, что все могилы разрыты, а снег разбросан. Кто-то из мертвецов шатался и стенал, другой лежал неподвижно на краю своей могилы, а третий уже брёл, спотыкаясь, к городу.

Девушка – вся в чёрном, со струившимися по плечам тёмными волосами – стояла на кладбище, подняв руки, и на кончиках пальцев у неё горели огоньки. Ведьма издала удивлённое восклицание при виде служителей Кэаль, подалась вперёд. И за миг до того, как луч сорвался с палочки, Лэннери осознал, что девушка целилась в мертвецов.

– Вот это ты метко! – с уважением прошептала Ксилина: луч вонзился прямо в грудь ведьмы и опрокинул её в снег. Даже крика не последовало.

– Надо посмотреть, мертва ли она, и сжечь, – Лэннери не стал отвечать на похвалу. Он осторожно приблизился к ведьме, целя ей в голову.

Свет фейских крыльев и палочек упал на лицо ведьмы – широко раскрытые глаза, искривлённые в муке губы. Кровь текла у сторонницы Мааль изо рта, одна рука была прижата к груди, другая – с гаснущим огоньком – безвольно лежала на земле.

– Она пытается что-то сказать, – Лэннери склонился над ведьмой, не опуская палочки. Пусть попробует атаковать – и голова её взорвётся изнутри!

Ведьма и не думала нападать. Выплёвывая кровь, она с трудом заговорила:

– Это не я… Я их… убивала…

Феи обменялись взглядами, и внутри у Лэннери зашевелилось удивление. А он-то думал, что показалось, будто бы ведьма хотела уничтожить мертвецов! Вопрос в том, зачем ей поступать так, как обычно поступают обладатели светлой магии?

– Он… там, в городе, – лепетала умирающая ведьма, держась за грудь. – Если его… не остановить… городу конец.

Опомнившись, Лэннери взглянул на соратников:

– Уничтожьте мертвецов, а я пока побеседую с ведьмой. Вдруг ещё чего интересного скажет.

Те без слов улетели, и до Лэннери донеслись стоны, перемежаемые рёвом мертвецов и шлепками тел о землю. Он оглянулся на ближайший труп, застывший на краю своей могилы – старик в белом, с торчащей вверх седой бородой. Всё его тело изрешетили круглые, ещё не остывшие дырки от огоньков – ведьма успела расправиться с ним до появления фей. Ноги и руки его оказались сожжены напрочь. Мертвец шевелился, но встать не мог. Лэннери повернулся к ведьме:

– Почему ты остановила их? Ты же служишь Мааль! – В голосе его прорвались изумление, неверие, непонимание – да что же, тхагасса, происходит?! А ведьма закашляла, изо рта у неё полилось ещё больше крови.

– Мы не все… одинаковы. Я любила свой город, – и, затрепетав, она вытянулась на земле. Глаза ведьмы остекленели, кровь из раны перестала течь – несчастная была мертва. Тягостное чувство на миг посетило Лэннери, но он тут же отогнал его прочь, говоря себе, что сторонники Мааль – это зло, даже если они что-то или кого-то любят; рано или поздно тьма полностью сожрёт их, и зачем этого ждать, если можно сразу расправиться с эдакой тварью?