Лариса Туманская - Внутренний зов

Еще один переезд. Уже седьмой по счету. Снова мне привыкать к новому месту, новым людям, новому дому, неужели это такая вынужденная мера? Постоянное движение и опасения отца меня уже вымотали, но я стараюсь не показывать это, хотя он все прекрасно понимает. Радует одно: наконец-то мы будем жить в настоящем доме, а не в съемных квартирах, ведь мы возвращаемся на родину. Здесь вырос мой отец, но после того, как я родилась, мы сразу переехали в целях моей безопасности. Всю свою жизнь мне приходится прятаться от людей, скрывать настоящую себя. Но ведь то, что я не такая, как все, не делает меня странной? Возможно, я бы нашла ответ на этот вопрос, если бы сама понимала, кто я. Нужно отвлечься от навязчивых мыслей.

Я осматриваю нашу машину, но ничего интересного для себя не нахожу. Она такая же, как и всегда: старенькая иномарка, которую давно пора поменять. Изначально ярко-красный цвет уже давно выцвел и превратился в бледно-малиновый оттенок. В некоторых местах появились оранжевые следы ржавчины. В поездках она часто ломается, из-за чего наш путь занимает в два раза больше времени. Но мы с отцом все равно ее любим, потому что она уже часть нашей маленькой семьи. За окном не спеша пролетают деревья и цветные поля, создавая прекрасные пейзажи. Сейчас конец лета и природа в это время выглядит особенно красивой. Вокруг нас расстелились большие зеленые луга, будто сама земля укрылась одеялом, а за ними густой лес, который является главной особенностью этого города.

Засмотревшись на красивый вид, я вспоминаю нашу квартиру в предыдущем городе. Однокомнатная коморка, в которой было очень тесно. Старая мебель, разваливающаяся на глазах, и этот «древний» ремонт, будто оставшийся еще с прошлого века. Мы не могли позволить себе снимать квартиру подороже, поэтому приходилось жить в таких условиях. И хоть мое положение не дает нам задерживаться долго в одном месте, это была наша самая продолжительная остановка. Тогда мне казалось, что с переездами покончено, но я ошиблась. Пару дней назад умерла моя бабушка, поэтому нам пришлось ехать в Кайлэнд на похороны.

– Как же тут все-таки живописно, – резко сказал отец, прервав мои мысли, – с этим постоянным передвижением я и забыл, как любил это место. Даже в детстве всегда говорил, что никогда отсюда не уеду, представляешь? По правде говоря, я действительно скучал по родине. Думаю, тебе понравится здесь, София. И город, и школа, и дом, вот увидишь. Кто знает, может, мы останемся здесь навсегда.

Его голос звучал бодро, даже весело. Он всегда старался сохранять позитивный настрой в таких ситуациях.

– Может, – сухо ответила я. Не знаю почему, но сейчас мне не особо хочется обсуждать что-то с ним.

Отец бросил на меня уставший взгляд. Держу пари, ему самому уже надоели эти путешествия из города в город, но он всегда старался сохранять оптимизм. Он не долго помолчал, настраивая себя на нужный лад, а затем продолжил:

– А я тебе рассказывал, что этот дом я сам спроектировал? Когда мне исполнилось 18 лет, я пошел учиться на архитектора и тогда решил создать свой эскиз будущего жилья. И вот спустя короткое время началась стройка. Изначально финансово мне помогали родители, но потом работа позволила мне самому все оплачивать. Жаль, конечно, что пожить там я толком и не успел.

– Жаль, что мы столько лет жили в чужих квартирах, когда у нас все время был целый дом, – раздраженно сказала я.

– Ты знаешь, почему мы это делали, София, не нужно повышать на меня голос, – спокойно ответил отец, но в его речи все равно слышалась слабая нотка грусти. Хоть отец и пытается тщательно скрывать эмоции, я всегда знаю, что он чувствует на самом деле. Честно говоря, я и не заметила, что перешла на высокий тон в нашем разговоре.

– Извини, – сожалеющее произнесла я, – просто все эти поездки негативно на мне сказываются.

– Я вижу, дорогая, мне правда жаль, но ты сама понимаешь, что это вынужденная мера.

Повисло неловкое молчание, лишь шум мотора и скольжение колес по асфальту нарушали тишину. Мы подъезжаем к лесу. Внезапно, я начинаю ощущать странное чувство внутри, которое немного меня пугает, но одновременно пробуждает во мне интерес. Как будто кто-то в глубине леса смотрит на меня, пытается позвать, заманить в темную чащу. Я смотрю на пролетающие мимо деревья в надежде увидеть что-то, но чувство зова пропадает так же быстро, как и появляется, остается только легкое волнение. Наверное, это просто мое богатое воображение. Я делаю глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание и перевожу взгляд на лобовое стекло. Город уже отчетливо видно. Мы проезжаем большую деревянную вывеску, потрепанную временем и запачканную пылью от машин, с надписью: «Кайлэнд».