Лариса Туманская - Внутренний зов

Солнце уже было высоко, и с улицы доносился городской шум. Поднявшись с кровати, я лениво потянулась, размяв свои мышцы после сна. На комоде отец оставил неразобранную коробку с вещами. Как хорошая дочь, я решила помочь ему разобрать ее. Хотя, скорее всего, это было не от добрых намерений, а как оправдание моему любопытству. В коробке был какой-то хлам: различные бумажки, носки, ручки. Отец никогда не отличался особой педантичностью. Дома он старался соблюдать порядок, но в своих вещах у него всегда был хаос. Перебирая ненужные бумажки, я обнаружила раскрытый конверт с письмом. Судя по надписям, оно было послано из Кайлэнда два года назад. Я аккуратно достала листок и развернула письмо:

« Витенька, не знаю получишь ли ты это письмо, но, если да, пожалуйста, свяжись с нами. Ты уже долго не отвечаешь на звонки, мы с отцом очень волнуемся. Может, вы все же навестите нас? Мы очень по тебе скучаем. Хотим увидеть Софию, наверняка она уже совсем большая. Витя, если мы как-то тебя обидели, не молчи. Мы не понимаем, почему ты решил так отдалиться от нас, но ты всегда можешь вернуться, мы будем тебе очень рады.

Отец сейчас в тяжелом состоянии. Врачи говорят, осталось не долго. Надеюсь, он еще успеет увидеться с тобой. Прошу тебя, не забывай про нас. Мы вас очень любим и ждем.

С любовью, мама. »

Прочитав письмо, к моим глазам невольно поступили слезы. Я никогда не виделась с бабушкой и дедушкой, но отец говорил, что они очень хорошие люди. Ему пришлось оставить их ради меня. Хотя я уверена, что они бы приняли меня такой какая я есть. Отец всегда слишком сильно переживал за мою жизнь, поэтому не доверял даже родителям.

Я решила отложить письмо и оставить отцовские вещи в покое. Все же не стоило мне их трогать. Я покинула спальню и пошла вниз. Отец, похоже, давно проснулся и уже сидел за своим ноутбуком.

– Доброе утро, пап.

– Доброе, солнышко, завтрак на столе, – сухо ответил отец, казалось, он был подавлен.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь устроиться на старую работу.

– Серьезно? Ты снова будешь архитектором? – с восторгом спросила я. Из-за нашего ритма жизни, отец не мог найти нормальную работу, отчего он всегда неофициально подрабатывал то грузчиком, то строителем, чтобы заработать хоть какие-то деньги. Поэтому новость о том, что он хочет устроиться по своему профилю меня очень обрадовала, так как, возможно, это означает, что мы останемся здесь надолго.

– Да, попытаюсь по крайней мере. Я связался со своими бывшими коллегами. Один из них теперь занимает высокую должность в этой компании, он может помочь мне, но на это нужно некоторое время. Надеюсь, я не растерял навыки.

– Думаю, что тебя возьмут, – я попыталась подбодрить его. Мне действительно кажется, что он хороший архитектор. Отец построил такой замечательный дом, его просто обязаны взять.

– Не все так просто, София, – сказал отец и, прежде чем вернуться к своим делам, добавил: – Кстати, мы опоздали на похороны. Я все перепутал, они были вчера.

– Ох, некрасиво получилось, – печально произнесла я. Отец ничего не ответил, но по его глазам было видно, что он очень опечален. Он опустил голову, пряча от меня свое лицо. Отец всегда был сдержанным и не давал эмоциям брать над собой вверх, какую бы бурю в душе он не испытывал. В этом мы с ним сильно отличались. В любой ссоре он пытается вести со мной конструктивный диалог, а я, напротив, постоянно кидаюсь в слезы при любой стрессовой ситуации.

Я решила оставить его наедине со своими мыслями и пошла завтракать. На столе стояла большая тарелка с румяными блинчиками, от которых веял приятный аромат, а рядом была пиала с ярким, будто залитым бордовой краской, клубничным джемом. Я не стала терять время и сразу приступила к трапезе. Как и ожидалось, было очень вкусно. Блинчики словно таяли во рту. Иногда я даже шутила, что отец мог бы стать отличным поваром, но он почему-то не рассчитывал это как комплимент. Вообще у него много талантов, чего не скажешь обо мне. Сколько бы я не пыталась найти свое хобби, ничего не задерживало мой интерес надолго. Помню, когда мне было лет девять я просила отца записать меня в кружок танцев в школе, но он мне не разрешил. Мы тогда еще поссорились, и я много плакала. Возможно, именно поэтому сейчас у меня нет особых увлечений. Но долгие годы, проведенные в одиночестве, заставили меня полюбить книги. Когда отец много работал, а я оставалась дома одна, единственным развлечением для меня было чтение. Теперь у меня есть целая коробка с книгами. Моя личная маленькая библиотека.