Натали Якобсон - Один век до свадьбы. Пленники волшебного царства

– Но для этого ты должна стать моей женой… – Конрад потупился. – Я уже пытался заключить союз с одной империей.

– Путем брака? – догадалась она.

Он кивнул.

– Но ты еще не женат.

– Но свадьба уже назначена, – хотя стоит понадеяться на слабое здоровье Араминты. Лекари уверяли, что больше года она не протянет. Болезнь была загадочной, подхваченной на магических болотах по пути в Алуар. Араминту позвали из трясины странные голоса и после этого она слегла. Говорили, что исцелить невесту короля сможет только фея. Фей искали по всему Алуару и не нашли ни одной. И вот, едва он встретил настоящую фею, он понял, что невеста ему уже не нужна.

– Ни о чем не волнуйся! – Медея Шаи отвела с его лба непокорный локон. – Я смогу стать твоей соправительницей, при этом не будучи твоей женой. К тому же твоя жена за столетие умрет, а ты сам можешь получить вечность. Если мне не разонравишься.

Последнюю фразу она добавила кокетливо, но дракон за ее спиной недобро заворчал. Пар из его ноздрей туманом стелился по коридору. За дверями кто-то вздыхал, всхлипывал, шептал:

– Едва он ей надоест, он присоединится к нам!

Но Конрад голосам уже не верил. Так же он не поверил в то, что люди и феи могут стать одним народом, но выйдя из замка, обнаружил, что его воины уже поладили с чудовищами Медеи Шаи. Монстры обучали рыцарей играть в странные игру, похожую на золотые шашки. Пурпурные шатры и платки с вытканными на них колдовскими эмблемами, напоминали о дворцовой роскоши. Их выставили на черном поле слуги Медеи Шаи. В самих шатрах уже обитали стройные феи, причем не только чернокрылые. Конрад заметил и серебристых, и золотых, и радужных, и даже тех у кого крылья подобны лепесткам роз и пионов. Какие-то из фей были в экзотических восточных одеяниях.

– Это пери! – шепнул Конраду его маршал. – Они посланы для развлечения воинов. Королева фей оказалась щедрой.

Над одной из палаток шел дождь золотыми монетами. Они с мелодичным звоном падали на черную почву. Рядовые воины охотно собирали их и шалели от удачи. Их глаза становились зачарованными, не видящими ничего, кроме блеска золота. Еще немного и они передерутся.

– Как бы не пришлось расплатиться за волшебные дары кровью, – угрюмо заметил один из советников. – Волшебницы могут многое даровать, но и взамен потребуют что-то невыполнимое: например достать какую-то древнюю реликвию фей со дна океана.

– Мы с королевой фей договорились, – отмахнулся Конрад. Хотя сам не был в этом особо уверен. Странные голоса из-за дверей могли показаться кошмарным сном, но они предупреждали об опасности.

Только сейчас Конрад вспомнил, что не выполнил просьбу невидимого советчика и не попытался забрать у Медеи Шаи один из ключей. Хотя мог! Она стояла рядом, а на ее поясе ключей было, как подвесок на елке. Он мог незаметно снять один, пока она его целовала. Кто-то за дверью ждал его помощи, но он ее не оказал. Вероятно, в решающий миг никто не поможет и ему.

На фоне его тщедушной смертной армии чудовища королевы фей казались исполинами. Пока что они обращались с людьми, как с забавными игрушками и развлекали их магией. Наверняка, королева велела им быть любезными. А что будет, если она велит нападать? О таком исходе лучше даже не думать.

На Араминте придется жениться, хоть она и больна. Королевские лекари толпятся вокруг нее денно и нощно. К ней применяют все лекарственные средства, какие можно добыть даже из-за моря, но ее кожа все больше сереет, а сил в ней становится все меньше. Долго она не проживет. Можно выждать год или два, и она умрет естественной смертью. Не зачем спешить. Но Конрад так возжелал королеву фей, что ему было все равно.

Ему предрекали, что он погибнет от клинка заговорщика, от вражеского короля-тирана, от заразной эпидемии, но от несчастной любви – никогда. Такого в пророчествах не было. От любви к королеве фей он чувствовал себя еще более больным и ослабленным, чем Араминта. Вернувшись в Алуар, он понял, что не может жить дальше без Медеи Шаи. Разлука с ней была подобна пытке, а шипы в сердце становились ножами. Недаром ему предрекали беду феи над полем боя.

Сейчас они парили за окном над солнечным садом, но уже не дрались, а спорили в полголоса.

– Он этого не сделает! – настаивала белая фея.

– Нет, сделает! – возражала красная.

– Любовь должна была его облагородить, – почти с отчаянием вздохнула белокрылая фея.

– Им правит страсть! – возразила красная фея. Она вцепилась в руки своей белоснежной то ли соперницы, то ли подружки. Тела двух фей сплелись в полете над садом, и вдруг исчезли, а по саду, как фейерверк рассыпались дождем лепестки алых и белых роз.