Игорь Лукашенок - Другие люди

Андрас расспрашивал подружек с неподдельным интересом, а потому узнал об их жизни самые трепетные подробности. Наташа положила голову ему на живот, а Евгения прильнула к его развитому зальными тренировками плечу. Потом они ласкали друг друга и целовались, никуда не спеша, наслаждаясь каждым прикосновением, возбуждаясь, поочерёдно принимая в себя мужскую плоть и разрешаясь в счастливых стонах. Далеко за полдень, уставшая от любви и горизонтального положения, троица спустилась на первый этаж отеля и заказала себе плотный обед. После обеда и ничего не значащей болтовни Андрас записал телефоны девушек, посадил их в такси и отправился в театр – посмотреть на игру Ярослава.

Возле театра уже роилась разнообразная публика, которая многозначительно, а временами и призывно смотрела на проходящих мимо горожан, как будто разыгрывая перед ними уличный спектакль. Билеты прямо на входе проверял лысоватый мужчина с лисьим оскалом на подвижном лице. Андрас сказал, что он от Ярослава П-кого и был пропущен внутрь без лишних вопросов. Публика шумела и долго усаживалась на старые, обитые красным плюшем, кресла. Выключили свет, откуда-то сбоку зазвучала бодрая музыка и занавес медленно пополз вверх. Зал тут же умолк, и только всполохи телефонных экранов напоминали о том, что тишина эта мнимая и скрывает в себе вещи весьма далёкие от искусства.

Актёры играли живо, но при этом чересчур буквально, а потому не могли переместить зрителя в иную реальность и подарить ему те сказочные ощущения, которые отличают хорошую постановку от неудачной. И хоть пьеса Уайльда – на сцене играли «Как важно быть серьёзным» – не требовала от актёров особой пластики, спектаклю не хватало изящества и непринуждённости, а потому Андрас, хорошо знавший сюжет, через двадцать минут перестал следить даже за Ярославом в роли Джона Уординга. Зато ему приглянулась одна женщина из третьего ряда, профиль которой при перемене освещения то ярко озарялся, то вновь пропадал во тьме зала. Она внимательно следила за сценой, не меняя положения головы, не отвлекаясь на телефон… Андрас заметил родинку на её правой скуле и довольно глубокую складку в уголке рта; её изящно уложенные тёмно-русые волосы в свете софитов давали красивый отблеск перьев лесной птицы. Один раз она обернулась в сторону Андраса, небрежно скользнув по нему светящейся зеленью больших глаз.

Понимая, что вряд ли познакомится с этой женщиной на улице, Андрас решил проследить за ней. Способность заглядывать во внутренний мир людей усилием творческой интуиции позволила Андрасу предположить, что заинтересовавшая его женщина одинока. Он следовал за ней на максимально возможном отдалении, но при этом внимательно изучал со всех видимых сторон. С женщинами у Андраса была особая энергетическая связь, о которой он узнал ещё в студенческие годы, а со временем научился умело пользоваться ей. Он мог, к примеру, пристально посмотреть в затылок какой-нибудь красотке и заставить её обернуться. Мог сесть рядом с любой женщиной, вообразить особую нить, связывающую его тело с её, и начать мысленно ласкать незнакомку, вызывая у той волнение, чувство стыда и неотступное желание близости с неизвестным мужчиной. Кроме того, он был внимательным любовником и верным хранителем тайн женского сердца.

Расстояние между Андрасом и объектом его интереса то увеличивалось, то резко уменьшалось, отражая быстрые перемены в настроении преследователя: от нерешительности до нетерпения. Впрочем, долго идти за женщиной из театра Андрасу не довелось. Свернув в узкий переулок, она остановилась возле двери подъезда и занялась поиском ключей в недрах сумочки. Застав её в таком положении, Андрас вынужден был пройти мимо, но успел до поворота в другую улицу обернуться и ещё раз полюбоваться силуэтом незнакомого женского тела.

8.

Цветочек хорошо выпил и теперь без устали сыпал историями о своих артистических буднях приличной давности. Ярослав слушал их с застывшей на лице улыбкой, временами подпуская ядовитые шпильки замечаний. Андрас то с интересом внимал Цветочку, то отрешённо курил, стараясь не встречаться взглядом с полноватой натурщицей, фривольно разлёгшейся перед ним на диване. Натурщицу звали Милена, но пьяный Цветочек низвёл её до Милки, чему та нисколько не противилась. Переворачиваясь с боку на бок и поочерёдно загибая аппетитные ножки, Милка показывала что-то вроде стриптиза, только очень лёгкого, дружеского и ни к чему не обязывающего. Ярослав бросал на её тело хищные взгляды и лукаво подмигивал Андрасу. Цветочек всё подмечал, но делал вид, что упоён автобиографическим монологом и окружающая реальность полностью утратила для него значение…