Алексей Яшин - Грань могущества

– Тебе, Хирург, светит только море Лаптевых! – Выкрутас улыбнулся и откинулся на спинку стула. – И не забудь взять с собой трусы с подогревом, молоток, чтобы льдинами ничего важного не прищемило, еще оранжевый свисток, чтобы белых медведей отпугивать.

– А почему оранжевый?

– То есть на все остальное ты согласен, проблемы только в цвете свистка? – Выкрутас многозначительно развел в стороны руками, всем своим видом показывая, что абсолютно любой нормальный человек должен знать, почему свисток должен быть именно такого цвета. Хирург уже вознамерился выдать какую-то длинную ответную тираду, но жест Дружинина вовремя остановил его.

– Мужики, давайте продолжим, – Аркадий постучал ложкой по тонкому фарфору пустой кофейной чашки, – вкратце ситуацию я изложил, если вы согласны мне помочь, то завтра утром у нас рейс прямо до Неаполя, а дальше уже будем действовать по ситуации.

– В целом, все понятно, но вот один нюанс не дает мне покоя, – Выкрутас сощурил и без того узкие глаза и попытался проникнуть взглядом прямо в голову собеседника, – ты что, нашел запрятанные в стуле «Гамбсовской работы», прабабушкины драгоценности или благополучно спровадил на тот свет богатого родственника и оказался единственным его наследником? Откуда деньги на подобные вояжи, ты же вроде особым богатством не отличался?

– Ценю, Выкрутас, твою богатую фантазию, но все значительно проще. Ты же помнишь, я выпустил роман о наших приключениях. Книга получилась на редкость удачной, гонорар оказался даже больше, чем я мог ожидать. К тому же ее сейчас будут переводить на несколько языков и издавать за рубежом, а аванс за это я тоже получил. Не говоря уже о том, что, вполне возможно, по книге будет сниматься полнометражный фильм, а это еще пополнит мой кошелек. В жизни человек я довольно неприхотливый: все, что нужно, у меня есть. Семья не бедствует, а потратить деньги на благое дело совершенно не возбраняется. К тому же любая поездка, любое приключение для меня, как писателя, – это дополнительный материал, который я всегда могу использовать в будущих произведениях. Так что этим я делаю инвестиции в свое творческое будущее и плюсом к этому помогаю другому человеку. Еще я выказываю определенную благодарность своим друзьям, вы ведь тоже имеете некоторое отношение к этому роману!

– Почему бы и не помочь другу, который к тому же все это дело профинансирует! – Хирург перевел взгляд с заполненной фисташковыми очистками чаши на Дружинина. – Лично я «за»! Найдем мы твоего парня, где бы он ни находился.

– Я тоже не против, уж больно долго мы засиделись на одном месте, – Выкрутас посмотрел в том же направлении, – дождаться возвращения Торпеды не хочешь? Ну или хотя бы проинформировать ее?

– Да как-то не особо… Ты же сам сказал, что вы вольны сами выбирать себе задания, без всяких согласований, – Аркадий на мгновение задумался, – да и не думаю, что стоит лишний раз бередить прошлое. Она только-только меня забыла, а тут все начнется по новой. Я буду скованно чувствовать себя в ее присутствии, да и она, возможно, тоже. Так что не нужно. Поставить в известность – это да, но без лишних подробностей. Тем более что она до сих пор не одобряет наших контактов, вы и со мной-то скрытно от нее общались.

– Решено! Мы с Хирургом сами подумаем, как донести до нее все это, а ты пока подготовь для нас нужную информацию о Кирилле, – Выкрутас уставился на большую чашу, в которую его друг продолжал крошить перемолотые в порошок кожурки от фисташек, – а тебе Хирург однозначно нужно развеяться и заняться чем-нибудь полезным, а то я даже боюсь себе представить, что еще ты можешь сотворить от безделья этими вот пальцами…

Почти все время полета до Италии Дружинин проспал, прислонившись головой к пластиковой окантовке иллюминатора. Еще во время взлета у него резко разболелась голова, что на самом деле случалось с ним крайне редко. На этот случай у мужчины всегда имелась при себе миниатюрная аптечка: таблетки обезболивающего и снотворного сделали свое дело. Аркадий провалился в сон и не слышал, как его друзья, включив блютуз на обоих смартфонах, не на жизнь, а насмерть устроили сражение в «Морской бой», прерываясь лишь на еду и походы в туалет. Уже на подлете к Неаполю мужчину разбудила развернувшаяся вокруг него суматоха: и Выкрутас, и Хирург что есть силы пытались протиснуть свои лица и телефоны к иллюминатору, создавая при этом неимоверное количество шума и суеты. Однако полусонный писатель обратил внимание, что его друзья не единственные, кто мельтешит возле окон левого борта, аналогичный кипиш наблюдался и на соседних рядах. Сидящим в правом ряду, повезло меньше, однако и они вытягивали шеи и пытались хоть что-нибудь рассмотреть сквозь облепленные головами оконные проемы. Дружинину в этом смысле не было нужды напрягаться: всего лишь повернув голову, он увидел на некотором удалении от заходящего на посадку лайнера величественный купол самого знаменитого вулкана в мире – Везувия. Яркое полуденное солнце уже успело в достаточной мере подсветить одиноко взирающую на Неаполитанский залив гору, позволяя всем желающим сделать на память изумительные по красоте кадры. Чтобы не мешать друзьям, Аркадий слегка отодвинулся в сторону и практически моментально две руки впечатали свои смартфоны в прозрачное стекло иллюминатора. Еще какое-то время восторженный гул многочисленных голосов заглушал рев двигателей, и вот уже резкий толчок от соприкосновения с взлетной полосой ознаменовал для кого-то прибытие в солнечную и гостеприимную страну, а для кого-то – начало новых и совершенно непредсказуемых приключений.