Алексей Яшин - Грань могущества

Когда Кирилл смог, наконец, раскрыть глаза, то обнаружил, что весь сценарий сегодняшнего дня путешественниками фактически был провален. Активировать пирамидку нужно было непременно с первыми лучами солнца, а, судя по времени, этот момент был безнадежно упущен. Тот свет, что настойчиво пытался пробиться сквозь плотно закрытые жалюзи, конечно же, обладал пробуждающей силой, но теперь мог активировать лишь двоих, проспавших все свои планы, молодых людей. Проснувшийся мужчина расстраивался всего несколько мгновений, как и его новый друг, он смотрел на многие вещи достаточно спокойно и беззаботно. Вот и теперь, Антонио, спящий на соседней кровати, отмахивался от всех попыток Субботина разбудить его и что-то невнятно бормотал по-итальянски, лишь еще больше закутываясь в коричневое одеяло. Когда Кирилл настежь распахнул жалюзи и окончательно впустил свет внутрь их гостиничного номера, поток ругательств лишь усилился, но почти моментально заглох – итальянец просто спрятал взлохмаченную голову под подушку и для большей верности прижал ее обеими руками.

Добраться до древней армянской обсерватории оказалось не так-то просто, вместо запланированного дня путешественники потратили на дорогу почти три. В Армении они смогли оказаться, лишь проделав четыре пересадки в разных странах: то на нужные им рейсы не оказывалось свободных мест, то необходимый им самолет улетал раньше, чем они успевали приземлиться. К концу этих трех дней друзья были неимоверно вымотаны и больше походили на только что переплывших довольно неспокойное море экстремалов. Двести финальных километров от Еревана до крошечного городка Сисиан молодые люди практически проспали на сидениях полупустого автобуса. Уже на месте они из последних сил доползли до приличного на вид хостела и, клятвенно пообещав друг другу быть на ногах за пару часов до рассвета, завалились спать. От места их ночлега до древнего сооружения под названием Карахундж было всего чуть более трех километров, но в тот момент друзья даже и не думали, как они будут добираться до конечной точки их путешествия.

Утром хозяйка хостела накормила мужчин традиционным армянским мясным супом. И Кирилл, и Антонио на завтрак обычно ограничивались лишь кружкой горячего кофе, однако на сей раз оба с неподдельным аппетитом умяли по целой порции, а итальянец даже попросил добавки, чем растрогал пожилую женщину до глубины души. Глядя, как его товарищ поглощает содержимое довольно внушительной тарелки, Кирилл вялыми движениями собирал остатки своего супа куском мягкой хлебной лепешки и параллельно с этим размышлял о планах на сегодняшний день.

– Скорее всего, даже хорошо, что мы не успели к сегодняшнему рассвету, – Субботин откусил пропитавшийся ароматным бульоном край лаваша и продолжил свое занятие, разглядывая дно почти пустой тарелки, – нам еще нужно найти тот самый камень, а их там аж целых двести двадцать три штуки. Днем это точно будет сделать сподручнее.

– Там же не все с дырками! – набитый рот не давал итальянцу нормально говорить, и он с усилием пропихивал в себя большие куски отварной говядины. – Немец дал нам хороший ориентир – что конкретно мы должны искать!

– Он не немец, а австриец, – Кирилл положил в рот очередной кусочек мокрого хлеба, – да, я помню, что на нужном нам камне должен присутствовать знак перевернутой пирамиды. Вот только будет ли он там? Этой обсерватории сколько-то там тысяч лет, никто даже не знает сколько точно. Ветры, дожди и даже люди могли уничтожить все что угодно. Что тогда будем делать, если никакого символа не найдем?

– Сколько там камней с отверстиями? Сорок? Пятьдесят? – Антонио помешал в тарелке остатки супа и до краев наполнил им ложку. – Будем каждое утро пробовать по одному булыжнику. На такой еде, – мужчина отправил в рот очередную порцию бульона, – я месяц-полтора, скорее всего, протянуть смогу.

– У них еще шашлыки очень вкусные, – Субботин махнул рукой в сторону висевшей на стене картины, где была изображена шеренга шампуров с плотно нанизанными на них румяными и сочными кусками мяса. Художник настолько точно передал все нюансы и оттенки популярного блюда, что мужчине уже начало казаться, что он полной грудью вдыхает запахи капающего на раскаленные угли жира и даже слышит, как те с громким шипением возмущаются столь бесцеремонным с ними обхождением.

– Тогда тем более, – итальянец отставил в сторону пустую тарелку и похлопал себя по животу, – была бы эта армянка лет на сорок моложе – женился бы, не раздумывая.