Сергей Михайлов - Колыбель качается над бездной

Кстати, за глаза его у нас называли «В»-в-Кубе. По начальным буквам фамилии-имени-отчества. Разумеется, он об этом знал.

– Ну что там Власов? Разгон устроил? – поинтересовался Игорь, не отрываясь от монитора, когда я вернулся в отдел.

– За что разгон?

– Известно за что. За хорошую работу. Начальству ведь никогда не угодишь: всегда что-то не так. Даже если благодарят, то всё равно с оговоркой.

– Тут ты пальцем в небо попал, – отозвался я. – На этот раз никаких оговорок. Благодарность в чистом виде. Принимайте. Уполномочен от имени руководства объявить всем сотрудникам отдела «большое спасибо».

– И всё? – Игорь скривил кислую гримасу. – А что-нибудь посущественнее? Поматериальнее? Чтобы в карман положить? На хлеб намазать? Не удосужились наши олигархи, а?

Я ждал этого вопроса, но всё равно он застиг меня врасплох.

– Отпуск мне двухнедельный дали, – смущённо ответил я.

– Ага! – Игорь, наконец, оторвал колючий взгляд от монитора и упёр его в меня. Сергей и Наташа, до сего момента безучастно следившие за развитием нашего диалога, тоже оживились. – Мы тут, значит, за тебя батрачим, пашем ночи напролёт, здоровье гробим, анус на благо этой грёбаной фирмы рвём, а блага, значит, тебе одному достаются? Нам же – большое царское спасибо. Так я понимаю? Что ж, всё по справедливости.

– Да ладно тебе, Игорь, – вступилась за меня Наташа. – Виктор не меньше нашего вкалывал. И ты это знаешь. Хватит язвить.

– Ишь, заступница нашлась! – проворчал тот.

Я с благодарностью взглянул на девушку – и только сейчас заметил, как она осунулась, подурнела за эти три дня. Обычно румяная, живая, бойкая, сейчас она походила на пациента туберкулёзной клиники: щёки ввалились, румянец бесследно исчез, под глазами глубокие тени, взгляд тусклый и бесцветный. Мне стало её искренне жаль.

Мне было жалко их всех. Я чувствовал себя последним негодяем. Хотя я ничуть не виноват, что отметили только меня (правда, Власов обещал, что не забудет и остальных), ощущение было самое мерзопакостное.

Миротворческая попытка Наташи не удалась. Игорь всё так же бычился, Сергей, не проронивший пока ни слова (он вообще был немногословен), был с ним явно солидарен. В этой взрывоопасной ситуации упоминать о пяти тысячах баксов, жёгших мой карман, я, честно говоря, не рискнул.

За окном моросил мелкий холодный дождь, небо от горизонта до горизонта затянуло сплошной свинцовой мглой. Сквозь щель в приоткрытой фрамуге тянуло осенней сыростью. Что-то непохоже на конец мая. Скорее, середина октября, чем преддверие лета. Перспектива ехать в такую погоду в тверскую глушь меня не очень-то прельщала.

– Домой-то нас хоть отпустят, а, любимчик олигархов? – снова подал голос Игорь, на сей раз прежним своим тоном, без излишней жёсткости и неприязни. Однако обида всё ещё сквозила в нём.

– Да погоди ты домой, – проговорил наконец Сергей, – успеется. Жди, может, и нас вызовут. Ещё только десять утра.

– Ага, от них дождёшься, – буркнул Игорь и пожал плечами, всё также следя взглядом за изображением на экране монитора.

Сергей оказался прав: звонок от Власова не заставил себя ждать. Вернув трубку на рычаг, я с облегчением объявил:

– Всех троих – к Виктору Валентиновичу.

Они рванули с места так, словно и не было никакой усталости. Когда вся троица вернулась, лица их сияли.

Игорь дружелюбно похлопал меня по плечу.

– Извини, Витёк, погорячился. Ты ж меня знаешь: это я снаружи такой колючий, а внутри белый и пушистый.

– Да ладно, проехали, – устало отмахнулся я.

Выяснилось, что каждый из них получил по пять отгулов и по две тысячи долларов.

Огромный груз свалился с моей души. Я был искренне благодарен Власову.

– Всё, по домам, – распорядился я. – Игорь, в моё отсутствие остаёшься за главного.

– Есть, командор, – вытянулся во фрунт этот оболтус.

Если честно, то команда у меня подобралась просто супер. Игорь был классным компьютерным дизайнером (слово «дизайнер» он страшно не любил и именовал себя не иначе как художником). На своём компьютере он творил настоящие чудеса. Да и компьютер у него был самый навороченный из всех, что имелись на фирме. PhotoShop и Corel знал как свои пять пальцев, от и до, чем значительно превосходил своих собратьев по профессии. Во время творческого процесса любил болтать без умолку, неважно о чём, лишь бы язык не оставался без работы, чем часто досаждал и мне, и Сергею.

Сергей был непревзойдённым мастером печатного слова. Из-под его пера (вернее, клавиатуры) выходили блестящие статьи, которые нарасхват брали самые престижные компьютерные издания. Однако этим его достоинства не ограничивались: он был автором множества уникальных слоганов, становившихся позднее расхожими и весьма популярными среди компьютерной братии.