Илья Полетаев - Летопись голодной стали. Ростки зла

Пажи занесли ещё один сундук, гораздо меньший, чем остальные три. Открыв его, паж достал длинную саблю, покоящуюся в ножнах. Её гарда и рукоять отблёскивали позолотой.

Принц обошёл длинные столы, гости сами расступались перед ним, а пажи несли сундук следом. Подойдя к Якову, он вручил клинок царевичу.

– Пусть он будет свидетельством твоей храбрости и силы. – Алехандр улыбнулся, приложил руку к его плечу. Яков медленно вынул саблю из ножен. На её отливающим серебром лезвии были выгравированы красивые узоры.

– Спасибо! – с восхищением произнёс царевич. Царь умилённо улыбнулся, посмотрев на увлечённого красотой клинка сына.

Потом Алехандр подошёл к Елене. Она стояла неподвижно и прямо, однако Дункан заметил, как та придерживается за край стола. Дыхание девушки перехватывало. А когда принц подошёл к ней и заглянув в её глаза, её грудь нервно вздымалась, словно стаи голубей стремились вырваться из неё и улететь куда-либо вдаль.

Алехандр повернулся к пажам и принял у них серебристое ожерелье.

– Это необычное ожерелье, необычное украшение на Вашу нежную шею, Елена, ибо она достойна большего украшения, нежели обычные побрякушки.

Он протянул ожерелье перед собой.

– В каждом камушке этого ожерелья сосредоточено тепло нашей страны. В каждом камушке находятся живые ростки целеблина – нашего самого прекрасного цветочного растения, что расцветает весной и распускает свои пышные бархатистые гридеперлевые лепестки. Этот цветок похож на Ваше лицо и всякий раз, когда я смотрю на него, я вспоминаю это растение. Пусть это ожерелье заставляет вас расцветать не только весной, но каждый день.

Елена с завораживающим взглядом обернулась к принцу спиной. Перекинув за плечи свою золотистую косу, она обнажила шею. Алехандр медленно опоясал её ожерельем, закрепив его ниже затылка.

В мгновение в зале поднялся гул аплодисментов. Никто не ожидал такого. Захлопал даже Дункан, впечатлённый харизмой и силой обольщения этого молодого принца с юга.

Елена повернулась к нему, улыбка сияла на её алых губах.

– Спасибо… – тихо произнесла она, на её щеках расплылся румянец, а глаза смущённо опустились. Алехандр улыбнулся в ответ.

Через некоторое время всё вернулось на круги своя. Все болтали, смеялись, ели и пили. Дункан знатно набил себе брюхо едой. Развалившись на стуле, он ощущал некое умиротворение. А Луций, напротив, хохотал, с кем-то беседуя на пьяный язык. После чего тот повернулся к Дункану.

– Красивое появление Алехандра, нет сомнений. Он достоин руки Елены больше, чем Камир. Лев Манисии остроумный романтик.

– Да, он произвёл на дочь царя впечатление. Мне кажется, все оказались под впечатлением. Даже я чуть не заплакал, – сказал Дункан.

– Даже несмотря на то, что на пиру присутствуют аланарцы во главе с принцем Камиром, Алехандр не упустил своего обольстительного… могущества, так скажем. Ведь Аланарис и Манисия давние враги и люто ненавидят друг друга.

Дункан увидел, как Алехандр подошёл к Камиру. Они оба улыбнулись, причём естественно, и крепко, даже по-дружески, пожали друг другу руки, словно в противовес произнесённому послом раннее.

Прошло много времени с пиршества, прежде чем царь Демитрий поднялся со своего места, окидывая взором всех присутствующих. Увлечённые каждый своим, они не заметили этого. Кроме одного – прокуратора, что сидел на противоположной от Дункана стороне. Наёмник взглянул на него с привлекающим его взор вниманием, словно тот появился из неоткуда, хотя и был тут с самого начала. Как он не заметил его ранее?

Гордо выпрямившись, царь произнёс:

– Многоуважаемые гости нашей животрепещущей в этот вечер столицы!

Гомон разговоров в мгновение стих. Голос царя лился по каждому бокалу на столах, и достигал их дальних концов. Зал был просто огромным и нужен был сильный голос, чтобы в такой разговорной суматохе его могли услышать уши с других концов.

– В этот прекрасный вечер мы с вами собрались здесь по двум красноречивым причинам. Во-первых, сегодня день, когда поля Венерии опустошаются перед неотступной зимой. Наш урожай украшает прилавки торговцев, кормит простой народ. Умелые руки наших фермеров делают сытыми всё наше огромное государство, от севера до юга расстилающегося огромными просторами, многочисленными деревнями и городами, большими и мелкими. Труд наших хозяйственников увековечивается в нашем безграничном почтении к их делу, ибо простой народ, не мы, правители, ни чиновники являются фундаментом державы, её прочными сводами, что удерживают страну на высоте! И поэтому, свой первый тост я бы хотел посвятить всем труженикам, благодаря которым каждый год в этот день наша столица обогащается многочисленной армией гостей, торговцев, что приезжают со всех концов континента; благодаря которым мы с вами пируем здесь вместе, за одним столом. В этот прекрасный вечер позднего Захода солнца вино разливается по бокалам так же, как смех и улыбки разливаются по вашим устам. И всё это ради мира на нашей земле. За всех тех, кто строит этот мир на полях упорным трудом и реками пота! За наших многоуважаемых фермеров!