Александр Лесовой - Вуду

Ребята болели за футбольную команду московского «Спартака» и не пропускали ни одной радиотрансляции игр с её участием, а их кумиром был нападающий Галимзян Хусаинов. Поэтому Сашкина матушка шила ребятам форму со спартаковским ромбиком на груди. На трусах красовались лампасы и номера на майках. А отец обещал приглашать ребят из соседних деревень на постоянные игры и проводить футбольные турниры.

Сашку нельзя было назвать отважным или смельчаком, но и трусом он не был. Он просто никого и ничего не боялся. В его жизни не было ничего и никого, чтобы его страшило или пугало. Сказки, которые он читал, были добрыми и красивыми, его окружали добрые и внимательные люди, деревенская природа была для него приветлива и награждала таким обилием цветов и красок, от которых захватывало дух. Ему было невдомёк, кто или что, а главное, зачем должно пугать или обижать его. Если, сестрёнки боялись темноты и думали о спрятавшихся в ней чудищах, то Сашка точно знал, что в там никого нет и быть не может. Они с отцом часто летом укладывались спать во дворе под открытым небом на камышовых матах. Отец специально посылал его в самые темные уголки двора или в сад за яблоками, приучая и, главное, убеждая Сашку в отсутствии опасности для него. Вот только бабушка была уверенна, что в доме за печкой живет домовёнок. Но так как он охранял наш дом очень хорошо, то был добрым. А Сашке так хотелось увидеть это маленькое, лохматое и симпатичное существо, чтобы поиграть или поговорить с ним. Как не старался Сашка дождаться этой встречи, не смыкал глаз, приготавливал чего-нибудь вкусное на угощение, ждал, но всякий раз сон побеждал, и все его старания оставались напрасными.

Но в этой, ещё такой маленькой и короткой детской жизни произошло интересное и даже необычное событие. Это случай испытания страхом. Может быть, именно он и наложил отпечаток на дальнейшую Сашкину судьбу и его поведение в сложных жизненных ситуациях.

В деревне был принят не писаный закон: все собаки должны быть во дворах на привязи, кошки должны ловить мышей, а собаки охранять двор, а не бродить по улицам. Как правило, в деревне были добротные дома, но недалеко от колодца, стоял один старенький, одинокий, явно без хозяина, покосившейся домишко. Калитка и забор хотя и были подремонтированными, но выглядели старыми и требовали замены. Въездные ворота плохо закрывались и были постоянно открытыми. Жила там такая же старенькая, сгорбленная и одинокая старушка баба Маня. Говорили, что в молодости она была очень красивая и вышла замуж за самого здорового и сильного в деревне казака Василия. Детей не успели завести, началась война. Василий с первых дней ушел на фронт. В начале войны наша армия отступала, и полк, в котором он служил, попал в окружение. Выходя в прорыв, был ранен, попал к немцам в плен и … пропал. Баба Маня всё ждала и ждала своего Васю, так и не вышла вторично замуж, хотя предложений было много. Уже после войны в соседней деревне фронтовики рассказывали, как они были с Васей в немецком концлагере, вместе бежали. Однако Василий был очень большой, рана не зажила, ему требовалось больше пищи, его силы иссякли, бежать он дальше не мог. Похоронили его где-то в польской земле, даже место приблизительно не знали. Однако баба Маня не верила этим рассказам. Она всё ждала и ждала, часто выходила на дорогу, ведущую в деревню, высматривала, не идет ли домой её Вася…

Колхозники и соседи жалели старушку, и, чем могли, помогали. Ей давно предлагали сделать новые ворота, калитку и забор, но баба Маня отнекивалась, мол, на мой век хватит, а вот придёт Вася, тогда уже и поставит всё новое. Починить крышу, завезти угля и дров на зиму – это забота колхоза; наколоть и сложить дрова, наносить воды, починить забор, помочь с продуктами – это соседское дело. Из живности баба Маня держала только козу и собаку. Коза тоже была старенькой, но молоко давала. А вот собака была приметная, невероятно злая, огромных размеров. Кличка у неё была Палкан. Лохматая, серо-пепельного цвета, длинная шерсть торчала в разные стороны и увеличивала размеры животного. Грозный, хриплый и надрывный лай разносился на всю округу. Палкан лаял и бросался на всех проходящих мимо двора, вызывая страх и боязнь того, что он может в любой момент сорваться с цепи. Баба Маня успокаивала всех крепостью цепи и надежностью ошейника.

Собака ещё ни разу не срывалась с привязи, соседи посудачили, посудачили и привыкли. Мол, что обижать старушку, она одинокая, да и не вредная, как обычно бывают в её возрасте.