Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Ход царицы

Рассудила приглушенно царица Огня.

– Вот оно что? Чудесно, ведь в клане много дел.

Уклончиво ответила Аэль, стараясь держаться холодно и непреклонно с Дорэль, тут же припоминая недавний разговор с Каской. Учитывая то, что выбранная дурфа – дочь цариц, Дорэль точно была в курсе произошедшего, что заставляло девушку стискивать зубы и играть желваками на щеках. Но тут из размышлений вывел тычок бедрами, от которого брови воительницы вновь взлетели вверх, а взгляд голубых глаз метнулся к глазам Дорэль со вспышкой немой ярости. Но нет, Аэль удержалась от слов нелестных, выдохнув горячий воздух из легких и набрав прохладный, полу прикрыла глаза, решив парировать нападки.

– Вот оно как? Даже не думала, что клан Огня этим славится. Неужто Вам подавала знаки огненная воительница? Или, быть может, сама царица? Ах, было бы чудесно, если бы спустя столь долгие годы почти жреческой жизни царица вдруг передумала и нашла себе избранницу. Пожалуй, это обогатило бы клан Огня не хуже обмена.

Ядовито, с наигранностью чувств, отвечала Аэль, задираясь. Только в другой миг улыбка на губах Воздушной стала более скептичной.

– Уж поверьте, принцесса Дорэль, во мне достаточно крови клана Воздуха, дабы быть царицей для дочерей Воздуха. Может поэтому Вы и находите столько сходства между нами с Аллен?

Осклабилась вовсе Аэль, одну бровь опустив, а другую подняв вверх. Ну вот вам, теперь и царица показала свои клыки, сурово осматривая столь оживленную дурфу.

– Так что Вас так сильно взбодрило? Вчера и при алкоголе так себя не вели, щит Страстной вас слишком притомил? Или хотите, чтобы научила обращаться с копьем, как некогда обещала?

Дорэль улавливала каждую реакцию Аэль на свои действия и слова. Девушка поняла, что смогла поддеть баргустку и даже в состоянии ядовитых вспышек сарказма находила Аэль привлекательной. Бескрылая хотела обоюдно поддеть Дорэль, правда, пока привела только к тому, что дурфа на её предположения лишь поморщилась.

– Что Вы! Никакие воительницы ко мне не подходили, да и сама я кроме Вас ни к кому не испытываю ничего. Стоит ли скрывать подобное, когда всё уже так далеко зашло? Увы, но при всей своей красоте, Фаврир, царица Огня, не в моем вкусе, так что речи о подобном и идти не может, тем более, как смею я отрывать ее сердце от такой чистой любви к другой? Хотя… Ваше тоже отрывать не могу, но я сделаю это, прошу прощения.

Темноволосая понимала, что задевает ту за живое. Возможно, у баргустов и не принято было так неприкрыто о чувствах говорить и показывать их, но это ведь была принцесса дурф. Та, которая просто любила и более ничего поделать с собой не могла.

– Вполне возможно, но… также помнится мне, что Вы говорили и том, что нас связываю узы семейные, так почему же Вы так яростно отрекаетесь от собственных слов, царица?

Аэль от такой редкой наглости была готова под землю провалиться. По всем меркам словесные нападки дурфы были уже слишком, внутри растекался не огонь, а густая раскаленная лава, обещая выплеснуться в что-то совсем тяжелое и непривлекательное. Но как только Аэль ощутила жар на спине, а вместе с тем обеих хлестнул обжигающий ветер, царица заставила себя взять в руки, сдержанно выдернув руку, которую удерживала прежде Дорэль, ей отмахнувшись от брюнетки, царица затормозила и повернулась к лагерю.

– Принцесса Дорэль, тогда Вы были одной из бескрылых, в моем распоряжении, в моем отряде. Отряд – одна семья. Но это не значит, что каждая из дочерей Воздуха, что считается Скрытым Клинком, создает семью с другой дочерью посредством халрарства.

Выдохнув вновь воздух, девушка провела языком по высохшим губам и немного поостыв, вплела пальцы в яркие, как пламя, непослушные волосы.

– Прекратите Дорэль так себя вести. У баргустов так не принято, а Вы сейчас среди бескрылых и говорите с царицей клана Великой Переменчивой, ее заветом я теперь являюсь опорой клана, а не чьим-либо иным. Коли Вы не имеете ко мне никаких дел, я Вас покину. Да хранит Вас и направляет Переменчивая.

Отрывисто обернувшись, Аэль приложила ненадолго кулак к груди и развернулась, пустившись бегом к белым полотнам шатров. В стороне горизонта собирались тучи, так странно, ведь диск Огненной светил ярко и голубое небо не предвещало бури.

Лора устроилась на соседнем стуле, разместив локти на столе, подпирая ладошками подбородок и начиная свой рассказ.

– В замке, на приемах и празднествах звучит музыка. Но, по правде говоря, я не очень люблю такие мелодии. Они скучны, монотонны, в них нет жизни, которая струится в песнях народа. Ах, Каска, мы с Дорэль знаем столько песен, меня восхищает её голос. Когда она поёт, в сердце колокольчиком отзывается радость. Так и в детстве, когда матушки были заняты делами, сестра всегда пела мне колыбельные. С ней всегда было тепло и спокойно, так что я быстро засыпала.