Никита Сивачев - Попутчики

И вело правильно. Теперь Клейнар смело мог хвастаться своей интуицией, она не подвела. Спустя несколько минут бега с грузом в виде умирающей девочки вороноборец вышел к воротам, а затем и к палатке, за тканевыми стенами которой ухаживал за раненой, перевязывал, давал ей эликсиры, отвары и накладывал целебные компрессы из сока трав, которые только смог найти, в разных сочетаниях, пропорциях и дозах, в точности, как объяснял учитель Веренд на занятиях по медицине. Он всегда говорил: «Хороший вороноборец должен уметь все: и мечом махать, и лечить». Клейнар не раз уже благодарил наставника за все знания, что Веренд ему передал, благодарен и теперь.

Остаток ночи и небольшую часть утра, ту самую, от первого петуха до момента, когда начинает лаять собака и дятел стучать по дереву, Клейнар провел рядом с девочкой. Лишь полностью убедившись, что ее дыхание нормализовалось, раны кое-как перестали кровоточить, а полумертвое состояние перешло сначала в обморочное, а за ним и в тихий, спокойный размеренный сон, только тогда Клейнар позволил себе покинуть палатку, справить нужду, накормить соловую лошадь по кличке Вороника, поесть самому и наконец-то немного вздремнуть.

Девочка проснулась, вернее, очнулась, потому как вскочила она словно после кошмарного сна. Место ее пробуждения оказалось совсем странным, но лучше, чем подвал сожженного дома, в котором ей приходилось засыпать и просыпаться раньше. Она осмотрелась, кругом пустая, совсем крохотная комната, сотканные из дешевой ткани, стены легонько колыхались от полуденного ветерка, несущего снаружи аромат тлеющего костра и копоти. Занавески у входа пропускали лучи солнца, в которых игриво летала пыль. Девочка была не одинока, ей компанию составляли котелок с чем-то вкусным внутри и бутылка из темного стекла. Именно бутылка приковала к себе все внимание любопытной сиротки, она понюхала горлышко, пахло виноградом и чем-то кислым. Уж больно интересно: каково на вкус то, что внутри? Моментально горлышко было засунуто между губ, а содержимое почти коснулось языка.

– Ну-ка брось! – Клейнар очень вовремя вошел внутрь, он выхватил бутылочку в самый последний момент прямо изо рта, не дав утолить сильную жажду. – Не для того я тебя спасал, чтобы ты травилась паленым вином из местной таверны.

– Опять вы! – Девочка прямо засияла от восторга и радости.

– Да, я, – тяжело сказал Клейнар, – приляг пока.

– А где я?

– Судя по последним событиям в лечебнице имени Клейнара Великого.

– Не, на лечебницу не похоже, у лечебницы стены каменные, а тут тряпки какие-то.

Клейнар улыбнулся.

– Ладно, если серьезно, сейчас ты в моей палатке. И это пока что самое безопасное место для тебя. Постарайся без резких движений. Ты чудом выжила. Что было ночью-то, помнишь?

– Не очень… – Девочка осмотрела свежие царапины и шрамы на своих предплечьях. – Какой ужас!

– Ага, ты еще не видела, что у тебя на спине, – добавил Клейнар. – Но не переживай, скоро затянутся и будешь как новенькая.

– Спасибо вам! Вы опять меня спасли?

– Да, спас, притащил сюда и кое-как вылечил, это все я, – без особой гордости, даже с какой-то усталостью сказал Клейнар и замолчал. Он рассмотрел уродующие детские бледно-розовые ручонки шрамы. – Как тебя зовут-то, бедовка? – Он перевел глаза на нее, вид девичьего лица все же более приятен.

– Рия, а вас?

– Клейнар.

– А что это у вас там в котелке, дяденька? – поинтересовалась Рия, пытаясь распознать содержимое по запаху, но аромат, зараза, игнорировал ее нос.

– Там твой завтрак. – Клейнар пододвинул к ней котелок с супом, рецепт легко угадывался и был предельно прост: неаккуратно почищенная картошка и оленье мясо, порезанное большими кусками, плавали в горячей посоленной воде. – Готовлю я так себе, но думаю, к еде ты не особо придирчива. – Он протянул ей деревянную ложку. – Ешь, восстанавливай силы.

Рия схватила ложку и принялась зачерпывать суп, стараясь набрать как можно больше, и кидала себе в рот, словно голодала полвека, а то и поболе.

Через какое-то время Клейнару надоело молча наблюдать за кушающей Рией и смущать ее, портя аппетит.

– А где у вас в городе приют? Почему ты не там? – спросил он.

– Так я в приюте до девяти лет жила. – Рия облизала ложку.

– И что, сбежала?

– Нет, его сожгли за долги, банда Кабана, в пожаре почти все погибли: Лира, Мализ, нянечка Джази. Когда-нибудь я вырасту и оторву этому Кабану яйц…