Андрей Затонский - Алтайские приключения в масках

Так вот, население в Тюмени не бедное. Если Родина – мать, то Тюменская область – её грудь, щедро одаривающая Россию нефтью (порядка 60% добычи РФ), газом (около 90%), лесом и даже сельскохозяйственными продуктами. Едешь по федералке, и где не болота, там везде поля! На такой почве, разумеется, выросла масса перерабатывающих и сопутствующих предприятий типа машиностроительных или фармацевтических. То есть можно найти, где заработать, не вопрос. И денег много крутится. Наверное, поэтому в 800-тысячной столице области есть прекрасный аквапарк, а в миллионной Перми до сих пор спорят, нужен он или нет. И два Ашана в Тюмени, а не один, как в Перми или Воронеже. И совершенно нет мелких продуктовых магазинов, ну ни одного вообще нет…

Батуми, увы, пока недоступен

Область тоже забавная. Это один из последних сложноустроенных субъектов РФ. Раньше такой же была Пермская область, пока мы в едином порыве не проголосовали за несамостийность Кудымкара и не сотворили себе край. В Тюменскую область (население 3,4 млн) входят два автономных округа: Ханты-Мансийский (1,6 млн) и Ямало-Ненецкий (0,6 млн). То есть сама-то область меньше одного ХМАО что по площади, что по населению. Забавно, наверное, округа́м ощущать себя под владетельством областного центра, расположенного в крайнем нижнем левом углу региона. Центру тоже так себе. В своё время нынешний главный по борьбе с КВ был избран губернатором как раз решением автономных округов: в Тюмени выборы он проиграл, но в сумме набрал больше голосов, чем избранник тюменцев.

Живет почти все население области, кроме автономных округов, всего в пяти городах. И это почти всё население: миллион из 1,2 млн общей численности. Тем удивительнее множественные распаханные поля вокруг федеральной трассы, отчёркивающей южную границу области.

Трасса чем-то похожа на тюменский перекресток. По ней неторопливо, порядка 80 км/ч, ползет в две полосы непрерывный поток фур. Велика и могуча РЖД, но не каждый совладает отправить по ней вагон, оттого и много их, фур, свежих и потрепанных, отбегавших свой срок эксплуатации в Европе. Моторы и ходовую там делают на совесть: пробег в полтора миллиона для шведского дизеля далеко не предел. Это вам не лада гранта и не УАЗик. Трасса пустеет ночами, когда фуры зябко жмутся одна к другой на площадках вокруг кафешек, затерянных в безлюдье болот и корявых березок. В ночной прохладе ослабевают даже кровососы, коих здесь немеряно, куда как больше, чем в Прикамье. Не столько, конечно, как около стада оленей где-нибудь в ЯНАО, но все равно каждый вечер лобовое стекло приходится долго и нудно отскабливать от останков насекомых.

Гроза подходит к омской трассе

Летняя июльская ночь черная, чернильная. Суровая сибирская трасса расположена на три градуса южнее, чем Березники, белые ночи тут очень недолго. Могучие моторы фур дремлют, подогревая заползших погреться слепней, и иногда только вздрагивают в кошмарных снах – впереди-то Омская область, совсем-совсем не тюменская, безлюдная и депрессивная. А что ещё дальше на долгом пути до Иркутска, Хабаровска или Магадана… Бр-р-р. Нервно всхлипывает дизель топливным насосом высокого давления и старается припомнить добрые времена пробежек от Стокгольма до Тронсё. Но так уж устроена память, что хорошее в ней долго не держится, и только кошмары надежно оседают в специальном разделе флэшки видеорегистратора.

Ночь вокруг. Кромешная ночь. И впереди – следующая.

Медведица Глаша оказалась куда спокойнее леопарда. Тот бешено рычал, хлестал хвостом, кидался на решетку и добился-таки, чтобы кусок куриной тушки ему просто бросили в клетку. А медведице кормилец подсовывал-подсовывал мясо на кончике пики в уголок, под потолок клетки, и все же заставил ее залезть по прутьям и снять мясо – на радость столпившимся вокруг детишкам. Они восторженно бегали вслед за работником артыбашского зоопарка, раздававшего хищникам – мясо, носухам – бананы, страусам уж не помню, что именно.

Кормление зверей в артыбашском зоопарке