Владимир Максимов - Человек мира. Путешествие как ремесло

Так Вэллд шёл своим путём уже третью неделю без остановки, лишь делая привалы на ночь. Он уже почти потерял надежду попасть в обитаемые места ЛЕСных территорий, когда вдруг перед ним словно из ниоткуда возник человек. Человек этот был высокий, даже для ЛЕСного жителя, мужчина, очень худой и костлявый, как палка, с мрачным выражением лица. Одет он был в узкие штаны и длинную куртку из грубой ткани соломенного цвета – обычную одежду здешних обитателей. Ещё большое сходство с палкой ему придавали целых два посоха – по одному в каждой руке.

– Следуй за мной, орок, – произнёс он скрипучим голосом, повернулся спиной и быстро пошёл прочь, перебирая своими посохами.

Вэллд молча поспешил за тощим провожатым, не удивляясь лаконичности незнакомца. Насколько он успел узнать жителей ЛЕСа, они не признавали условностей в виде приветствий и прощаний, а смысла пожеланий здоровья, благополучия или чего-то ещё, что было для них в порядке вещей, не понимали. Также он уже привык к их снисходительному презрению, с которым они относились ко всем людям не из числа их соплеменников. Словом «орок», кстати, как раз и называли иноземцев, пребывающих в невежестве и не обладающих ашпой. Однако суровость незнакомца Вэллда удивила, поскольку жители ЛЕСных городов всегда были доброжелательны к друг другу и к посторонним, да и мрачный вид был для них не характерен.

Через полтора часа пути сопровождающий и гость были на месте. Большое для ЛЕСной местности поселение, называемое аборигенами городом, встретило пришельцев приветливой суетой. Город этот, похожий до неотличимости на все другие поселения в ЛЕСу, был достаточно любопытным местом. Дома, а точнее жилища, большие, некоторые в несколько этажей, были сделаны из плотной ткани, натянутой на деревянные каркасы и служившей стенами, крышей и перегородками этих сооружений. Основанием и опорами домов служили деревья, к которым крепились конструкции из дерева и ткани. Поскольку деревья в городе, как и везде в ЛЕСу, росли стройными рядами, планировка города была идеально ровной.

Как только Вэллд вошёл в город, провожающий куда-то исчез, и свой путь среди домов он продолжал в одиночестве. На этом его пути постоянно встречались люди, занятые повседневными делами. Хотя сам Вэллд довольно сильно отличался от горожан и внешностью, и одеждой, люди смотрели на него достаточно равнодушно, но в то же время приветливо, и улыбались ему как старому знакомому, а встретившаяся на пути компания детей стала дружно махать ему руками.

Идя вдоль ряда домов и улыбаясь попадавшимся навстречу, Вэллд вышел к центру города. Здесь прямо из травы пробивались несколько ключей прозрачной воды, образуя фонтанчики, наполнявшие находившийся между ними бассейн из плотно пригнанных досок. Вокруг фонтана покоем располагалось здание в три этажа, такое же, как и все остальные, но значительно большее по размеру. Это был дом ашпидов – нечто вроде одновременно ратуши, школы, продовольственного склада и места проведения собраний и досуга.

Войдя внутрь, Вэллд увидел зал со стоящим посередине длинным и узким столом и со стульями вдоль стола по одиннадцать с каждой стороны. Это было помещение, где собирались все ашпиды города для принятия важных решений и обмена мнениями. Зал был пуст, но как только он туда вошёл, с противоположной стороны зала неспешно появился человек в белом плаще ашпида, наброшенном поверх обычной одежды. Ашпид с тонкими, слегка вытянутыми чертами лица, с красивой седой бородой и седыми же волосами до плеч всей своей фигурой источал важную торжественность.

Человек этот был ему знаком. Когда-то давно по неопытности Вэллд, петляя в южной части Северных земель, случайно забрёл в ЛЕС и, конечно, сразу заблудился. Его, уже совершенно обессиленного и потерявшего от голода и жажды сознание, подобрали ЛЕСные жители и принесли в город. Столкнувшись с ними впервые, Вэллд убедился, прежде всего, в их отличном знании медицины, когда благодаря их усилиям он был здоров и полон сил уже через несколько часов.

Потом его привели к одному из ашпидов, где выяснилась причина проявленного к нему человеколюбия. Дело в том, что в его вещах была большая книга из пергамента, переплетённого между двумя деревянными дощечками. Книгу эту Вэллд украл из столичной ратуши, где она хранилась вместе с другими, в которых делались записи о рождениях, смертях, браках и других событиях, касающихся городских жителей. Он хотел переписать страницу, где была запись о его рождении, и вернуть книгу на место, пока её не хватились, но не успел и носил её с собой.