Елена Свиридова - Легенда Арагона

И всё же не тревожиться за судьбу своих детей граф де Ла Роса не мог, ведь они были ещё так малы! Алетее Долорес недавно исполнилось всего семь лет, а Рафаэлю Эрнесто – шесть, совсем как этой мавританской девочке, которую он спас от расправы над нею жестокосердным воином и теперь везёт в своё родовое имение.

Дон Эрнесто честно признавался самому себе, что возвращается домой благодаря именно этому ребёнку.

А было вот как.

Граф де Ла Роса в числе других воинов Короля дона Хайме I Завоевателя 1 1 Хайме I Завоеватель (исп. Jaime I el Conquistador) – Король Арагона и граф Барселоны (1213—1276), король Валенсии (1238—1276) и Майорки (1231—1276), лорд Монпелье (1219—1276). с криком «Крест и Святой Яго!» ворвался в занятый маврами очередной испанский город в провинции Альбасете. Неверные в панике убегали прочь.

И вдруг дон Эрнесто увидел, как из-за угла дома выбежала женщина-мавританка, крепко держа за руку маленькую девочку, едва поспевавшую за ней. И хотя семьи воинов-мавров принято было не трогать, один из незнакомых графу де Ла Роса воинов вдруг пришпорил коня и, догнав женщину, на скаку снёс ей мечом голову. Голова несчастной упала прямо к ногам на смерть перепуганного ребёнка.

Волна негодования захлестнула дона Эрнесто. Не помня себя, он ринулся к бессердечному вояке и насквозь пронзил его своим копьём. Потом спрыгнул с седла, наклонился над утратившей чувства девочкой и похлопал её ладонью по щеке. Однако та не приходила в себя. Как истинный христианин, не желая смерти ребёнка, дон Эрнесто поднял девочку к себе в седло и отправился искать лекаря.

Только глубокой ночью, растёртая душистыми мазями и отварами из трав, девочка, наконец, пришла в себя. В первые минуты граф подумал, что она станет относиться к нему враждебно, но он ошибся. Маленькая мавританка порывисто прильнула к нему. Она всё помнила, и этот человек теперь был для неё единственным защитником в кровавом ужасе войны. Потом она о чём-то быстро заговорила на своём языке, преданно заглядывая в его лицо. Но граф не понимал, к тому же оказалось, что девочка сильно заикается. Было ли это у неё от рождения или явилось результатом сильного потрясения, дон Эрнесто не знал, но он испытал к несчастному ребёнку ещё большую жалость. Он привлёк девочку к груди и ласково погладил её спутанные волосы.

И в эту минуту память, глубоко спрятанная в его душе, память, которую он упорно гнал прочь, проступила с такой отчётливостью, как будто вмиг разрушила все преграды и вырвалась на свободу из долгого заточения.

В какие-то мгновения перед графом де Ла Роса промелькнула вся его жизнь.

Вот он, единственный наследник знатного рода, семнадцатилетним юношей, в полном боевом снаряжении, в тяжёлых доспехах, уезжает из замка в свой первый военный поход против мавров, который продлится четыре года.

Вот ему приходит известие о кончине отца, и он возвращается.

Затем идут ещё четыре года, проведённые молодым графом, всегда стремившимся к знаниям, в Кордовском университете, где он, словно губка, жадно впитывал в себя всё, чему учили тогдашних студентов известные профессора, последователи Ибн Баджи, Ибн Рушда, Ибн аль-Хатиба и других знаменитых учёных и мыслителей…

Смерть матери вновь заставляет его вернуться в родовое имение.

Спустя полгода он знакомится на крестьянском празднике с озорной красавицей Эсперансой и без памяти влюбляется в неё.

Почти все парни деревни Ла Роса сходили с ума по этой девушке, которая своей необычной внешностью выделялась среди окружающих её людей. Прадед Эсперансы привёл свою семью в долину реки Синка из-за гор, из далёкой северной страны. У него и его жены были синие глаза и очень светлые волосы. И это унаследовала Эсперанса, хотя дед и мать её были уже смуглыми и темноглазыми арагонцами.

Весёлая, подвижная, ловкая в работе и острая на язык синеглазая красавица не могла остаться незамеченной молодым графом де Ла Роса, который не стыдился общаться со своими крестьянами, многим оказывал помощь в хозяйстве, знал десятки имён и не забывал о том, что его замок и он сам существуют благодаря труду всех этих людей.

Стройный и сильный, весьма привлекательной наружности, дон Эрнесто к тому же был мягок и вежлив. Как бы то ни было, но Эсперанса ответила ему взаимностью. В те времена ещё не были сильны сословные предрассудки, и вскоре крестьяне отпраздновали свадьбу своего сеньора. Но никто из бывших обожателей Эсперансы не испытал чёрной зависти, никто не затаил злобы против дона Эрнесто – каждый из крестьянских юношей, чья любовь так и осталась неразделённой, понимал, что великолепная красота Эсперансы достойна, наверное, самого Короля, не то что графа.