Юлия Каштанова - Второй шанс для героя. Часть 2

«благородный человек»? Скотина ты распоследняя, Генри, вот ты

кто!» – корил он себя. Ведь обещал, клялся охранять подругу от

всех опасностей, доставить ее в Мадрид… А теперь он в тюрьме, в

ожидании эшафота, а она – неизвестно где, в лапах каких-то негодяев, а он решительно ничем не в силах ей помочь, а им – помешать!..

Замуж за австрийского наследника ! А что с ней на самом деле сделают?

Она ведь – борец, она будет сражаться всеми доступными и недоступными способами. А они будут ее шантажировать его хладным

трупом? Да он скорее сам удавится, когда узнает, что кого-то из его

друзей вынудили к гнусностям, играя его жизнью!

На душе у Генри было омерзительно. Он думал что там, на

дороге, была крайняя степень, но теперь знал, что нет предела со-36

Второй шанс для героя

вершенству. Стыд и боль, перемежаемые мерзостным ощущением

совершенного злодеяния и бессилия терзали сильнее, чем пыточ-ные орудия палача. Хотелось взвыть, но сил не осталось, и давать

повод для злорадства врагам он тоже не желал. Как же быть? Надо

выбираться и спасать подругу или хотя бы друзей предупредить…

А вдруг они угодили в ловушку или уже мертвы. А Хуан? Что он

может сделать, когда меч занесен уже и над его головой, несмотря

на высокое положение…

Что бы Генри не делал, как ни старался направить мысли в

иное русло, они всё равно, так или иначе возвращались к Элеоноре.

Картины из прошлого приходили одна за другой: начиная с момента

их знакомства в игре, когда он и лица-то ее не видел, потом – встреча

игроков, потом – путешествие уже здесь… Сильных женщин он слегка опасался: от них не стоило ждать снисхождения или поблажек, но

на его памяти она лишь дважды перегнула палку, и оба раза потом

оказывалась права! Ну, почему, почему он ей тогда не поверил? Ему

не страшно было умереть ради друзей – страшно было оставлять их

в беде и понимать, что его гибель ничего не изменит.

Раз за разом всплывала в памяти картина на дороге, когда их

схватили. И взгляд подруги, в котором не было ни капли укора…

Ведь если бы она бросила ему в лицо обвинения, он готов был за-щищаться, но ее «Это ничего», произнесенное спокойным, ласко-вым голосом, каким она обычно разговаривала в чате с друзьями, резануло будто сталью по нервам. Почему она на него не рассердилась? Почему не выговорила ничего? Непонятный человек… Кто

знает, как бы он сам поступил, окажись он в ее шкуре. Способен ли

был на такие внешне хладнокровные, выверенные шаги?

Снаружи медленно опускались сумерки, и скоро в камере сделалось совсем темно. Генри ощупью добрался до импровизированного

ложа и рухнул навзничь на солому, как будто это были роскошные пе-рины в замке его подруги, где он проснулся в первое свое утро в этом

неизвестном жестоком мире… Наверное, в чём-то более жестоком и

требовательном, чем его родной. Это произошло совсем недавно, а казалось, что пролетели несколько лет! С ума сойти можно!..

Рука сама собой нащупала маленький металлический кружок

под рубашкой… Медальон! Если повезет, друзья узнают, где он.

37

Юлия Каштанова

Вот только успеют ли? Да лучше б они спасали свою жизнь и жизнь

королевы. Лучше пусть он погибнет с честью, останется в этой земле навечно, а не будет жить с таким клеймом…

Мысли начали разбегаться. В углу заскреблась мышь, но Генри не стал ее гонять и вообще обращать внимание. Усталость давала о себе знать, хотя именно «спать» (то есть, спокойно отдыхать) в такой обстановке не хотелось совершенно. «Эх, Элка, плохой из

меня получился рыцарь…» – подумал его, сжимая в ладони металлический кругляшок, после чего его сознание провалилось во тьму.

*** Элеонора наконец осталась одна, и у нее появилась возможность подумать: до этого ее постоянно донимали то слуги, то по-хитители, то просто посторонние люди, хотя с последними ей общаться старались не давать. К несчастью, ее враги были достаточно

проницательны, чтобы ожидать от нее какого угодно смелого и неожиданного хода. И правильно делали, сволочи!

Она не знала, что стало с Генри и остальными – знала только, что они живы. Друзей они так и не встретили, и, скорее всего, те просто опоздали. Она почему-то была уверена, что засаду они