Маир Арлатов - Ассоциация Забытых Колдунов. Воскрешающая-3

Чоги вопросительно защелкал клювом, заметив за стеной купола силуэт хозяйки. Он словно спрашивал, скоро ли она выйдет.

Энтония улыбнулась. Ей нравилось чувствовать, что кто-то в ней нуждается.

Женщина сорвала с дерева три яблока и не торопясь, направилась к выходу…

***

Я вдруг проснулась. В каюте было темно. Я прислушалась. Гульсияра продолжала спать. Значит, я не кричала.

Прислушавшись к тревожным чувствам внутри себя, я села и укуталась в одеяло. Тревога в душе усиливалась.

«Он ее убьет, − в отчаянии думала я, − он ее убьет. Что я ему сделала? Дарьян, почему ты молчишь? Он убивает… их! Что мне делать? Подскажи, умоляю…»

Но Дарьян молчал.

До утра я не сомкнула глаз.

Потом встала, накинула халат и вышла из каюты. Никто не мог меня понять. Как понять, что кроме боли чувствует человек, у которого каждый день отрезают какую-нибудь часть тела?

Мне хотелось забыться. Я вошла в солдатскую столовую и заглянула на кухню. Но там не нашлось того, чего я искала.

Случайно вспомнила о маршале.

Он находился в отсеке один. Сидел перед смотровым экраном и смотрел на звезды.

− Лануф, так рано, а ты уже на ногах, − удивленно проговорил он.

− А ты, что совсем не ложился?

− Да, я тут в кресле хорошо высыпаюсь.

− У тебя есть что-нибудь крепкое выпить?

Он долго и пристально смотрел на меня. Лишь потом поинтересовался:

− Совсем плохо?

− Бывало и хуже…

Маршал подъехал к пульту и нажал кнопку. Тут же из-под стола выехал столик с баром. Через стеклянные дверцы бара было видно его содержимое.

− Могу предложить грог.

Я кивнула и, подойдя, пододвинула свободное кресло.

− Составишь компанию?

− Не могу, как говорили раньше – я за рулем.

− Тогда я буду пить одна.

Маршал открыл бутылочку и поставил передо мной бокал.

− Может, объяснишь, что происходит?

− Не могу. Я напьюсь и буду нести всякий бред, не обращай на меня внимание.

Я выпила первый бокал и даже не поморщилась. Потом опустошила второй. А после третьего на меня навалилась такая тоска, что я зарыдала. Я зарыдала, опустив голову на стол, и долго не могла успокоиться. Даже говорить не могла.

Маршал не спешил меня утешить. Он сам вдруг достал бокал и, вылив в него остатки алкогольного напитка, залпом выпил.

− Я его ненавижу… − сквозь слезы проговорила я. – Как он посмел поднять на меня руку? – я помню, что подняла голову и мокрыми от слез глазами посмотрела на молчаливого собеседника. – Он убил уже троих: Мерису – ну, ты о ней слышал, потом вождя индейцев – он его утопил, а теперь… – я всхлипнула, − теперь он убивает… нет, наверно, уже убил Энтонию. А у нее пятеро детей. У этого чудовища нет жалости. Георгий, что мне делать? Осталось трое… Ладно гигантское насекомое не жалко. Да и дерево тоже. Но среди них есть мальчик. Он такой милый… − и я опять заревела. Минут десять я захлебывалась слезами.

Маршал достал еще бутылочку и откупорил.

Услышав журчание напитка, льющегося в бокал, я снова подняла голову.

− Всего трое, Георгий, понимаешь? Он убьет их и придет за мной. Я не хочу умирать. Ты понимаешь меня?

Маршал лишь кивал, время от времени подливая мне грог. Он ни о чем не спрашивал, но очень внимательно слушал.

− Почему мне так не везет? То одно, то другое. И Дарьян куда-то запропастился. И от Трокрва… трокбро… тро… бру…ума… − я попыталась правильно произнести имя трехликого божка, − ну, как же его… ну, в общем, от него никакого толку.

Мой язык все больше заплетался. Потом я начала безостановочно икать, пытаясь при этом заглушить икоту напитком.

В каюту неожиданно вошла Аната. Я удивленно уставилась на нее и сказала: «Привет».

− Лануф… Боже… ты же пьяна.

− Да, у меня горе. Большое такое… − я, покачиваясь, развела руками.

Потом икнула.

− Что случилось? – Аната обратилась к маршалу.

− Единственное, что я понял – это опять кого-то убили.

− Уби-и-ли… − захныкала я, − гад, он, гад! Он ничтожество! Он оставил детей сиротами.

Моя рука вновь потянулась к бокалу.

− Лануф, хватит, − Аната остановила мою руку. – Тебе достаточно. Я понимаю, что тебе плохо, но нельзя же так опускаться.

− Ан, я схожу с ума, − пожаловалась я. – Этот гад не выходит из головы… Этот последний честно… − я кивнула в сторону бокала и жалобно посмотрела на подружку.

Аната переглянулась с маршалом, и тот, кивнув, убрал бутылочку со стола.

После этого Аната позволила мне взять бокал. Я с тоской посмотрела на бокал. Каким маленьким он мне показался. И прежде чем выпить, произнесла: