Маир Арлатов - Ассоциация Забытых Колдунов. Воскрешающая-3

Она, смеясь, поспешила представить то, как он будет барахтаться в воде, пытаясь выбраться.

Но он не барахтался. Невидимая сила потянула его на дно. Он смотрел вверх не в силах пошевелиться. Правая рука была над головой, ею при падении он пытался ухватиться за проплывающее мимо бревно, но не смог.

Женщина склонилась над водой, зовя его. Ей казалось, что он совсем рядом и ей надо лишь ухватиться за его руку. Но как она не пыталась помочь ему, у нее ничего не получалось. Даже самые длинные ветви не дотягивались до него.

Ужас произошедшей трагедии все с большей силой впивался в ее сердце. Она кричала, начала плакать и звать на помощь, хотя знала, что рядом нет никого из ее племени.

Шли минуты, а она все не хотела поверить, что стала вдовой. Ее душераздирающий крик еще долго пролетал над Оленьим озером…

А потом его воды выкинули на берег белое кольцо и чья-то рука подняла его и положила в бархатную шкатулочку рядом с синим…

***

− Не-е−ет!!! – с криком проснулась я. И с трудом отдышавшись, посмотрела на Гульсияру. Бедная девочка беспокойно суетилась возле меня. И я сообразила, что, наверно, проснулась лишь благодаря ее усилиям.

− Лануф, опять плохой сон?

− Ужасный, − я села и схватилась за голову. – Кто-то их убивает…

− Кого?

− Осталось четверо… Дарьян, черт возьми, в чем дело? Ответь, умоляю. Я не понимаю, что происходит.

− Позвать кого–нибудь? – Гульсияра не понимала, о чем я говорю. И мои слова ее напугали.

− Нет, не надо. Гульсияра рядом со мной тебе не уснуть. Попросись к Анате.

− Нет, чтобы ни случилось я останусь с тобой!

Она села рядом и обняла меня.

− Все будет хорошо, я уверена.

− Для меня это плохой сон. Очень плохой сон. И даже ритуал Нацтера по сожжению страшных снов, вряд ли поможет.

Мы долго просидели молча. Потом я отправила ее спать, и сама легла. Только вот уснуть не могла. И свет, который мы договорились не выключать, был не причем. Перед глазами стоял утонувший вождь. Он смотрел вверх и тянулся рукой к женщине, что звала его и кричала. Он хотел быть рядом с ней, но сознание сковала холодная вода. И знала я: стоять вождю там если не вечно, то очень долго, как и оленю, в честь которого было названо это зловещее озеро.

Потом было утро. Надо было узнать новости. Не случилось ли чего необычного за прошедшие часы.

За завтраком Аната сообщила, что во сне снова разговаривала с сестрой. Бель обнаружила, что за стеной ее камеры кто-то живет, и они переговариваются стуками. Еще она занялась поисками острого предмета, которым можно было бы проломить или хотя бы продырявить стену. А кларкса у нее нет. Бель подозревает, что обо всех ее намерениях становится известно колдунам. Она боится, что ее соседа могут переселить в другое помещение.

− А насчет того, где она? – поинтересовался Иштер.

− В ее комнате нет окон, и она ничего не может нам полезного сообщить. И еще: ее глазами я видела комнату. Из мебели: стол, кресла и кровать. На полу пушистый ковер, а на стенах большие картины, какие принято развешивать в замках. Есть пара зеркал, но она боится в них заглядывать и потому перевернула их обратной стороной. Кроме этого есть допустимый минимум удобств. Еду ей приносит человек в красном плаще, но лицо его из капюшона Бель пока не удалось разглядеть.

− Пусть Бель попробует поговорить с ним или еще лучше сымитирует приступ эпилепсии или чего-нибудь в этом роде, − посоветовала я. – Интересно, как отреагируют колдуны.

− Это может быть опасно, − сказала Аната.

− Так или иначе, ее жизнь все равно висит на волоске.

Все были вынуждены со мной согласиться.

На ночь я не стала глотать капсулы от сна, решив, что этим способом я не смогу предотвратить убийства, лишь наврежу себе. Утешало то, что, по крайней мере, я буду в курсе злодейств, совершаемых против меня. И я должна попытаться разглядеть убийцу.

И поэтому бессонница этой ночью была занята кем другим.

***

Энтония Крозейронеп прогуливалась по саду. Сад располагался под огромным куполом, который подстраивал наружное освещение так, что преобразованный им солнечный свет становился удобен для роста растений. Сад плодоносил. На ветвях наливались соком плоды.

Она шла и знала, что у выхода ее ждет любимец Чоги – полуптица, полузаяц. Он по давней привычке ожидает от нее гостинца, и Энтония еще ни разу не обманула его ожиданий.

Муж ее улетел устраивать старшего сына в колледж. На этой планете учить детей было негде и нечему. Остальные дети находились под присмотром молодой служанки. Энтония знала, что муж неравнодушен к служанке, но ей было все равно. Она не держала в себе обиду и злость на мужа. Она давно поняла – его не переделаешь. И радовалась тому, что у нее есть увлечение. Без этого сада и детей она давно сошла бы с ума.