Любовь Хилинская - Исчезновение золотой курицы, или Держите меня семеро!

– Жену, что ли? – не сдержалась Настя, за что получила в свой адрес мрачный взгляд обоих мужчин.

– Курочку мою золотоносную! – скуксился царь. – Я ведь ей и клеточку золоченую, и зернышки самолично рученьками белыми скармливал, а поди ж ты, ироды! Ключ с ноги сняли, клетку отворили, да и утащили ее в дали неизвестные! Вот и прошу я вас, – он кашлянул, – конфиденциально, конечно, птичку помочь сыскать. Тогда болото навсегда будет в твоем распоряжении, Баба Яга, а я обещаю не беспокоить.

Смерив его взглядом, Настя ухмыльнулась.

– Проиграл, поди, казну-то! Потому и не просишь ее помочь вернуть. А курицу кто-то так умыкнул. Откуда ж ты ее взял-то, птичку эту?

Царь выпятил бороду.

– От тебя, Яга, одни оскорбления! – обиженно заметил он. – Вот не будь ты волшебницей, приказал бы я тебе голову вжикнуть топориком. Ан нет, ценные кадры самому нужны! Говори прям сейчас, согласная ты или нет? Куру найдешь – болото твое! По рукам?

Оценив крепкую ладонь, протянутую в ее сторону, Настя глянула на Волка – тот пожал плечами.

– Подумать можно? – мрачно осведомилась Яга, не спеша ручкаться с царем.

– Неа! – тот ухмыльнулся. – Или да, или не да!

– Интересно получается, – решил включиться Серый в диалог, с ехидным блеском в глазах глядя на царя, – курица сия принадлежала одиноким бабке с дедом, а исчезла из царской казны. Как так?

Царь вспыхнул, сжал зубы, заиграв желваками. Будь это его подданные – чирикнул бы топориком по шеям, не сам, конечно, а специального работника пригласил, а тут ведь, ироды, нарочно издеваются и знают, что ничегошеньки он им не сделает. А если сделает, как бы ему потом самому не чирикнули по кое-какому месту. Эх, говорила маменька, не связывайся с царскими дочками, не женись на них, окромя головной боли ничего не приобретешь. Но где же! Страсть как захотелось ему царевну покорить, а она, видать, совсем дурная, влюбилась в него накрепко, так что свадьбу пришлось играть на следующий после встречи день, потому как застали Ваню со спущенными портками у первой девицы государственной в спальне. Откуда ж он знал, что эта вот пышнотелая румяная девка – не служанка какая, пообещавшая рыжему увальню проводить к царевне, да показать житье-бытье, а сама дочка царская, решившая поразвлечься таким образом. Вот и поплатился. А все от скуки. Давай, говорит, Ваня, пока царевна не пришла, кой-чем займемся, а то скучно ждать-то. Так и женился. Расхлебывай вон теперь. Царь-батюшка-то сразу же после свадебки с царицей сложили короны, заявив, что теперь для себя хотят пожить, а Ивану расплачивайся. Баба эта еще, Яга, приперлась. По всем фронтам обложили, короче.

– Изъял я ее в государственных целях! – важно ответил он. – Казна пустеет, а тут безотходное производство – корми куру и получай прибыль. Почитай, три месяца как птица волшебная на царство работала, а тут ее какой-то… – царь помялся, подбирая слово, но так и не нашел в лексиконе подходящего, – похитил! Государственную собственность!

– Ты похитил, у тебя похитили, прям круговорот краденного получается, – усмехнулась Настя, глядя на Ивана прищуренными бесовскими глазищами.

– Но-но! – тот встрепенулся, как молодой петушок, нахохлился. – Вы или помогаете, или идите с миром отседова, пока я охрану не позвал. Только на болоте чтоб духу твоего не было в установленные законом сроки!

Волк задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, глядя пристально на золотую корону в рыжих кудрях.

– Ключ от курицы с ноги сняли, а корону с головы нет, – сказал он. – Неспроста!

– Эт-то ты на что намекаешь? – грозно нахмурился Иван. – Корона – символ власти! Ее так просто не украсть и не распилить! И не переплавить!

– Богатые какие познания в реализации краденного, – Волк сделал невинный вид. – Ладно, царь-батюшка, кого ты подозреваешь? Огласи весь список, пожалуйста.

Царь, уже вскинувшийся было протестовать, с подозрением оглядел Бабу Ягу и Серого, уселся поудобнее и принялся загибать пальцы, перечисляя обидчиков. Одной руки не хватило, перешел на вторую. Когда и там пальцы закончились, покосился на ноги, вздохнул, пожевал губами, крикнул зычно секретаря и начал диктовать ему, кого подозревает в первую очередь. Таких набралось пятнадцать человек.

– Хорошо, – забрав свиток, Волк сам поднялся и протянул руку Насте. – Постараемся помочь твоей беде. Но и в ответ хотим бумагу получить, что болото наше никому ты не отдашь. Зачем, кстати, оно тебе понадобилось?