Борис Юрьев - Во времена Николая III

Володимир Арсеньевич потер пальцем щеку и посмотрел по сторонам.

– Мы говорим о кладе? – осведомился вице-мэр, ставший серьезным.– Возникнут трудности при оформлении бумаг,– сказал он, вообразив себя на трибуне актового зала исполкома,– если клад найден во время исследований и тем более, если труд выполнен по договорной теме, заключённой с государственной службой.

– Могу я рассчитывать хоть на одно драгоценное изделие, рассматриваемое, как память о проведенных мною исследований?

Вице-мэр и второй вопрос посчитал некорректным.

– Если рассматривать драгоценность как сувенир, то можете рассчитывать,– растерянно произнес он,– и то я сомневаюсь.

– Иного ответа я от вас и не ожидал,– усмехнулся академик.– Если бы я намекнул хозяину кафе о наличии клада вчера вечером, он бы ночью прорыл туннель из своего кафе к сокровищам и обеспечил себя и своих потомков на много лет вперед. Мы с вами по всей вероятности воспитаны не так, как искатели сокровищ. Раз нам не удалось поделить клад между собой, вам следует вызвать охрану и осуществить оцепление участка.

Он потянулся к портфелю, лежащему на столе, вытащил ручку и стал размашисто рисовать рисунок на чистом листе бумаги.

– Мы знаем,– пояснял он, рисуя,– что город имеет серию холмов с вершинами, постепенно спускающимися к реке.

На чертеже появилась черта, обозначающая землю, возвышающиеся над нею холмы, пики которых постепенно уменьшаются вместе с уклоном земли, и разрез реки в конце, в которой штрихами обозначился урез воды.

– Вот здесь, у самой реки расположена самая красивая церковь в городе,– говорил академик.

Академик не отличался художественными наклонностями. Церковь у него получилась нарисованной в виде детского, удлиненного дома с входной дверью и наклоненным шпилем, что не соответствовало действительности, но не имело существенного значения.

– А вот мы видим грунтовые воды,– продолжал рассказывать Иван Петрович, пунктиром нанося черточки, движущиеся под землёй в сторону реки и копирующие рельеф местности. На рисунке появился уровень грунтовых вод.– Очень важно знать не только, как движутся грунтовые воды, но и створ воды, проходящий у нашей церкви. Когда определен створ, дело остаётся за малым. Остается в створе пробурить две скважины: одну поближе к церкви и определить присутствие в ней святой воды, и вторую, в которой течет вода, не содержащая ингредиентов, характеризующихся понятием «святая вода».

Академик нарисовал две интересующие скважины: одну у церкви и вторую у ближайшей вершины в серии холмов, спускающихся к реке.

– Между этими диктующими скважинами,– росчерк пера сделал вертикальную линию,– мы пробурили третью скважину, в которой также не оказалась святой воды. Остальную работу я мог бы поручить студентам-практикантам. Пробурив ещё несколько скважин, мы вплотную приблизились к месту, где зарыт клад. Взгляните на ближайший перекрёсток справа от церкви. Перед вами, по обе стороны дороги, пробурены скважины,– академик последовательно указал на скважину, находящуюся у ограды церкви, и скважину, пробуренную на противоположной стороне дороги. С одной стороны дороги течёт святая, а с другой – обыкновенная вода. Остаётся пробурить промежуточную скважину, чтобы попасть в цель и обнаружить клад, находящийся под землей в пятидесяти метрах от кафе. Святая вода – это не идеализм в сознании людей, а объективно существующая реальность, определяемая анализом воды. Вы изучали в школе истории о военных походах, в которых рабы, сгибаясь под тяжестью, несли для военоначальников воду в золотых и серебряных чашах. Во время длительных переходов жидкость плескалась в сосудах, насыщалась ионами золота и серебра и в результате процесса олигодинамии превращалась в святую воду, безопасную от инфекционных заболеваний. В Индии река Ганг также считается святой. Это не пустые слова. В отличие от медленно спускающегося ледника Федченко, являющегося в Таджикистане источником прозрачной реки Варзоб, Ганг образуется от тающего ледника, питающего многочисленные мутные потоки, каждый из которых уникален. К одному из них, расположенному на высоте более четырех тысяч метров, спешат паломники, чтобы приобщиться к чистоте и приблизиться поближе к кратеру под ледником, из которого вырывается вода. Слабые грунты не позволяют альпинистам покорить пики. В предрассветный час, когда вершины гор освобождаются от туч, перед взором изумленных зрителей предстает небо в малиновом цвете. Земля окрашивается в бело-голубые краски. Нереальность бытия околдовывает. Проходя через мощные серебряные месторождения, вода насыщается ионами серебра и приобретает свойства святой воды. Недаром во время эпидемии холеры в древние времена жители окрестностей, руководствуясь писанием, устремлялись к реке и находили спасение. В Вешнем Саде не известны месторождения драгоценных металлов. Зато история города изобилует многочисленными переходами из одних рук в другие и военными тропами армий, движущихся в разные стороны. Естественно предположить, что мы находимся у мощного клада драгоценностей. Как только мы сообщим о его существовании, изделия реквизируют в пользу государства, в результате чего пострадают прихожане и храм, вблизи которого пребывает источник со святой водой. Перед тем, как сообщить о находке, то есть о ликвидации клада, следует поспешить в церковь и сообщить о пренеприятнейшем известии, касающимся окончания поступления серебряной воды в колодец. Вот почему я начал беседу с церкви, расположенной на вершине Вешнего Сада, где обитает архимандрит, c которым вам предстоит серьезный разговор. С представителями церкви, я надеюсь, вы договоритесь,– утвердительно произнёс академик,– но следует поспешить, так как клад в земле может лежать до тех пор, пока о нём не знают люди. А что делать с прихожанами, я не представляю. Обещаете ли вы, что хоть как-то будут компенсированы нужды жителей города, пользующиеся до сих пор святой водой?