Карл Май - Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане - рассказы

Снедаемый жаждой мести, Омар вынужден был признать, что смертельный враг вновь скрылся, но арабский шейх, которому он поведал свою историю, подарил ему скакуна, чтобы тот следовал за судном по берегу. Так он скакал через Терране, Гизу, Надир, Негиле и Дахари до Розетты, но неожиданно понял, что судно пошло по другому рукаву — Дамьетте. Он помчался туда, но преследуемый уже пересел на баржу с зерном и уплыл в Адалию. Омар остался совсем без средств и, чтобы заработать на дальнейшее путешествие, вынужден был задержаться в порту. Наконец ему удалось добраться до Кипра, а оттуда какой-то рыбак взял его с собой на материк. Он ступил на берег в Анамаре и пешком дошел до Селинди и Алайи.

И вот он в Адалии. Но прошло уже много времени, как он потерял след своего врага… Однако закон кровной мести продолжал действовать. Он исходил из интересов самого Абу Эн-Насра и потому решил, что тот подастся в Константинополь, поэтому сам, нищенствуя, двинулся через Анатолию. Шел медленно, в Кютахье заболел — неимоверные перегрузки вывели его из строя на несколько месяцев, и счастьем для него оказалось то, что он нашел приют в одном из монастырей дервишей.

Так он оказался в Стамбуле. Пока что он не нашел никаких следов своего врага, но надежду не терял. Чтобы на что-то жить и что-то сэкономить, он нанялся носильщиком — немалое испытание гордости для свободного араба, а когда я спросил его, сколько он еще пробудет в Константинополе, он ответил:

— Сиди, наверное, скоро уеду. Аллах позволил мне обнаружить одно важное имя.

— Какое же?

— Не говорил ли ты как-то, что этот Абу эн-Наср когда-то звался Хамд эль-Амасатом?

— Говорил.

— Я обнаружил здесь человека по имени Али Манах бен Баруд эль-Амасат.

— И кто же он?

— Молодой дервиш из монастыря, который ты только что посетил. Я побывал там, чтобы поговорить с ним в его келье и все разузнать, но увидел тебя, и на него не осталось времени.

— Али Манах бен Баруд эль-Амасат! — воскликнул Исла так громко, что привлек внимание посетителей кофейни. — Так это же сын того самого Баруда эль-Амасата, который продал мою жену! Я сейчас же вернусь в монастырь и поговорю с ним!

— Не спеши, — сказал я. — Амасат — распространенное имя, вполне может статься, что этот Амасат не имеет никакого отношения к тому человеку. Но даже если и так, нужно быть осторожнее. Может, ты мне позволишь сходить туда?

— Да, эфенди, сходи ты. Только прямо сейчас. А мы тебя подождем здесь.

Я продолжал допытываться:

— А как ты узнал, что дервиша зовут Амасат?

— Я ехал с ним и одним его спутником в конке в Бахаривекей Коди. Они разговаривали, и один назвал другого по имени. Было темно, и я пошел за ними. Они остановились возле одного дома, он был заперт. Они ждали, когда откроют, а когда ворота открыли, там спросили: «Кто там?» Они ответили: «Эн-Наср». Мне пришлось ждать несколько часов, пока они не вышли. С ними были еще несколько мужчин, они входили и выходили, и все они произносили одно и то же слово. Понимаешь, сиди?

— У них были при себе лампы?

— Нет, не было, хотя ночью без лампы ходить запрещено, но рядом не было ни одного хаваса. Я проводил обоих до самого монастыря дервишей.

— Ты точно расслышал слово «Эн-Наср»?

— Абсолютно точно.

Рассказ Омара навел меня на глубокие размышления. Мне вспомнились слова Абрахим-Мамура, когда она связал меня в развалинах Пальмиры. Он считал меня тогда покойником и выболтал много лишнего, в том числе и то, что является главарем шайки убийц. Если это правда, то она должна действовать на территории Турции, а связи иметь в Дамаске и Египте. Константинополь же никогда не был в стороне от преступных троп, а в это время особенно. В последние месяцы здесь часто находили опустошенные квартиры без жильцов — люди бесследно исчезали. В бухте Золотой Рог и в Босфоре вылавливали трупы людей, погибших явно насильственной смертью; в разных концах города вспыхивали пожары, причем дома перед этим грабились, а людей убивали; по улицам шныряли темные личности без фонарей, а когда на них натыкались патрули, завязывались настоящие бои. Однажды взяли целую банду, и султан отправил их в Триполи; через некоторое время капитан судна вернулся и доложил, что потерпел крушение у берегов Триполи; все преступники, бывшие на борту, утонули. Дело закрыли. Через несколько дней «утопленники» появились на улицах города…

Мои мысли прервал Омар, сообщивший, что дервиш Али Манах живет в пятой келье от входа. И я снова отправился в монастырь. Недолго думая, я прошел через двор и зашел в первую залу. Дверь в большое помещение была открыта. Дервиши находились в своих кельях. Я медленно прошел по коридору, заглядывая внутрь каморок, но ни один человек не обратил на меня внимания.