Николай Трублаини - «Лахтак». Повесть

Два дня продолжалась тяжелая работа. Все очень устали, зато цистерна наполнилась нефтью.

Наконец, наступило время прощаться с островом Лунной Ночи.

Команда вышла на палубу с ружьями. Подняли якорь.

Загудел третий, прощальный, гудок. Вершемет скомандовал: «Пли!»

Отгремел ружейный салют, и на палубе наступила тишина. Лишь слышно было, как дрожит машина и тихо плещет вода за бортом. У некоторых норвежцев на глазах выступили слезы: они вспомнили тяжелые дни, проведенные на острове. Вообще на пароходе не было человека, который бы не испытывал волнения. Правда, разные мысли и чувства вызывало расставание с островом. Одни вспоминали время опасностей и тревог, пережитых тут, другие мечтали о скором возвращении домой и встрече с близкими людьми; угрюмые Ларсен и Ландрупп грустили об утраченных надеждах и перспективах. Степа, опершись па фальшборт возле Павлюка, говорил:

- Мы еще вернемся на этот остров, Павлюк! Недаром над ним развевается красный флаг. Тут заводы будут перерабатывать нефть. В этой бухте будет порт. На берегу вырастут дома научно-исследовательской станции.

Кочегар пожал руку своему юному другу.

Пароход уходил все дальше и дальше. Вот исчез уже берег острова, и вместо него над морем зачернела высокая скала, покрытая снежными пятнами. Солнце склонилось пал северным горизонтом, окрасив морс в красный цвет. Ветра не было, вода волновалась лишь от движения «Лахтака». Вместо с тем заметно похолодало. Запара измерял температуру моря и подозрительно качал головой. Через каждые несколько миль температура понижалась. Гидролог боялся встречи со льдом.

Кар велел рулевому изменить западный курс на юго-западный. Сначала штурман хотел было обойти Северную Землю с севера, вспомнив удачный поход «Сибирякова» в 1932 году. Тогда капитан Воронин и профессор Шмидт, воспользовавшись исключительно теплым летом в Арктике, прошли мимо мыса Молотова, не встретив льда. Теперь же, получив предупреждение от гидролога, Кар изменил курс, чтобы пройти к проливу, через который прошел минувшей осенью «Лахтак» и где дезертировали три человека из его команды.

«Где эти глупцы? - подумал штурман. - Остались ли живы?» - Он никак не понимал, на что рассчитывали Шор, Попов и Аксенюк, покидая пароход.

Кару захотелось выпить чаю, и он пошел в кают-компанию. Дорогой встретил шкипера Ларсена. Тот гулял в сопровождении конвоира. Кар вспомнил один неразрешенный вопрос и обратился к Ларсену:

- Скажите, шкипер, чем объяснить, что на палубе «Лахтака» нашли трубку Эльгара за несколько дней до того, как мы встретились с вами?

- Это я потерял ее, - ответил Ларсен, и в глазах его затеплилась какая-то надежда. - Я спас тогда ваш пароход,- добавил он, - так как, заметив огонь, ударил в колокол.

- Так это были вы… - протянул Кар, но закончил свою фразу быстро: - Значит, вы же с этой трубкой и были причиной пожара.

Кивнув головой, штурман пошел дальше.

«Лахтак» вошел в пролив Шокальского. Пройдя мимо мыса Анучина, взяли курс па остров Арнгольда. Этот островок лежит в северо-западной части пролива. Его открыла экспедиция Вилькицкого и назвала именем врача с ледокола «Вайгач».

Приближаясь к этому острову, пароход шел правым бортом мимо острова Октябрьской Революции. Вдали на фоне огромного глетчера возвышалась гора Бык.

Запара забрасывал ведро в море, ловко набирал им воду и, вытянув его за шкертик на палубу, измерял , температуру. Вскоре он пришел к выводу, что чем дальше углубляется пароход в пролив, тем холоднее становится вода. Действительно, за островом Арнгольда все чаше попадались льдины. В большинстве это были айсберги и мелкие обломки глетчерного льда, но иногда попадались и обыкновенные льдины из морской воды, не успевшие еще растаять. Невдалеке от фиорда Марти «Лахтак» попал в семибалльный лед. Кар велел рулевому повернуть па восток. Он хотел подойти к мысу и попробовать выйти через пролив, держась берега острова Большевик. От мыса до глетчера Партизанского обледенение было в три-четыре балла. Но дальше уже шесть десятых видимой поверхности пролива покрывал лед.

«Лахтак» подвигался вперед очень осторожно. Иногда он подолгу стоял, выбирая путь между льдинами, плывшими то в одну, то в другую сторону под влиянием местных приливо-отливных течений.

Через три дня «Лахтак» остановился перед толстым слоем льда, который начинался за фиордом Тельмана.

Вершемет сошел на лед и убил белого медведя. Пока кок жарил медвежатину, Кар созвал на совещание своих помощников. Совещание должно было решить, возвращаться ли в море Лаптевых и попытаться пройти в Карское море через пролив Вилькицкого, или стоять здесь и ждать, пока тронется лед, либо искать иного выхода.