Михаил Морозовский - Задание на лето. Книга вторая

Восход алеет и разгоняет утренние сумерки – светает! За гороховым полем появляется краешек солнца и медленно-медленно растёт.

1

Михаил, наблюдая эту картинку, и не заметил, как по металлической лестнице со второго этажа панельного корпуса кухни спустилась тётя Таня, подошла к столику со скамейками на краю берёзовой рощицы и присела рядом:

– Миша, так ты что ж, спать не ложился или встал так рано?

– Доброе утро, тётя Таня! – улыбнулся Михаил.

– Понятно… Доброе… А что так? – смотрит на восход солнца тётя Таня. – Восход встречаешь?

– Тётя Таня, мне в Боровое надо!

– Так иди, раз надо, вот позавтракаешь и иди. Ты ж теперь не отдыхающий – сотрудник, сам волен в своём свободном времени.

– Так дети же сегодня приезжают?

– И что? Пока выгрузятся, расселятся, то да сё, – разводит руками тётя Таня. – Твоя работа не раньше завтрашнего дня начнётся и то, если всё нормально будет, а то и через два дня. Пойдём завтракать, – она поднимается со скамейки и направляется в сторону кухни.

Повеселевший Михаил идёт следом.

Ночь размышлений ничего не дала, а уж с восходом солнца ему и пришла эта простая мысль, что надо срочно сходить в Боровое, отыскать церковь, батюшку, поговорить с ним, коль удастся, а уж там и размышлять над тем, как ему дальше быть и с землянкой, и с иконами. Если дело затянется, то землянку надо как-то укрепить и чуток подшаманить. А если…

Что-то в лучшее ему пока не очень верилось, уж больно нелестный был отзыв деда о батюшке, как такому довериться?

– Бориска, так его наши меж собой в миру кличут, а уж как его звали по церковному-то и не помню, – сказал ему утром дед, когда они прощались у двери. – Ну, ты работай там, обо мне не думай. Продукты есть, квартиру ты помыл, а уж до отца три дня осталось – продержусь.

Деду явно стало получше, и вчера он выходил на костылях посидеть на лавочке возле подъезда. Михаил сначала хотел помочь ему спуститься, но тот твёрдо сказал:

– Сам, сам, ты меня перед бабами-то не срами.

Сам вышел, сам сел и долго улыбался прохожим…

– Ты иди, иди, знаю, хотел друзей проведать, так беги! Я тут чуток посижу, с бабами покалякаю, а уж к обеду поднимусь.

– Сам поднимешься? – спрашивает Михаил, вглядываясь в ожившее лицо деда.

– Сам не поднимусь, кто-нибудь да поможет, ступай с Богом. Нечего тебе у деда под боком дни просиживать, не молодое это дело…

В дверном проёме подъезда показалась соседка деда (Михаил не запомнил, как её зовут, у него вообще память на имена и даты была плохая).

– Ой, Вера! Ты глянь – Сеня во двор вышел! – она развернулась и, кряхтя, начала подниматься по ступенькам, а уж через пару минут спускалась вместе со своей сестрою.

Михаил успокоился за деда и направился к остановке автобуса. Если ему удастся, то он сегодня увидится со своей первой учительницей Марией Измаиловной и друзьями-одноклассниками из 182 школы, что на Затулинке. А уж завтра и на дачи…

2

– Ну, Бориска, так Бориска, – подумал Михаил, выходя утром на грунтовую, петляющую меж берёзовых околков дорогу, ведущую к Боровому.

Дорога ещё была плохо наезжена, местами распадалась на кучу объездов-времянок, и почти везде виднелись ещё непросохшие лужи, а местами была откровенная грязь, но зато пыли абсолютно не было.

Их дачи въезжали в этом году первые, и потому репродукторы остальных дач и пионерских лагерей, цепью расположенных вдоль правой стороны дороги до самого Борового и примыкающие одной стороной плотно друг к другу, выглядели пока сиротливо – почти никакого движения… Тишина.

Дорога не близкая, на попутку рассчитывать пока не приходится, зато на ходу легко думается и вспоминается.

Он перебирает последние события и останавливается на двух предпоследних днях, проведённых им в Новосибирске —тогда ему пришлось отложить встречу со своими одноклассниками на один день.

Утром, приготовив чай с бутербродами, он спросил деда:

– Дед, а купаешься ты как?

– Да как получится, – уклончиво ответит тот.

Михаил осмотрел ванну, несколько очищенную им вчера и всё, что в ней находилось: старенькая однокорпусная цилиндрическая «Сибирь» с ручным отжимом белья, шаткая, видавшие виды маленькая табуреточка, почти полностью облезшая, в мыльных подтёках, кусок хозяйственного мыла, початая пачка стирального порошка, мочалка, стаканчик с зубной щёткой, баночка с зубным порошком, редкий деревянный гребень, безопасная бритва и уже вскрытая пачка с безопасными лезвиями «Восток». Ещё несколько мелочей, которые к ванной имели весьма натянутое отношение.