Ксения Перова - Обезглавленное древо. Книга первая. Айк

– Все, угомонитесь! – Айк зажал полой рубашки носишко сестры. – Сморкайся!

Лу высморкалась, все еще всхлипывая. Мэйди неприязненно покосилась на нее.

– Что нужно сделать, прежде чем лезть в драку? – со вздохом спросил Айк.

«Вот бы у меня появлялось по щепке всякий раз, как задаю этот вопрос. Можно было бы вообще забыть про заготовку дров. Навсегда».

– По… говорить? – неуверенно произнесла Мэйди.

– Правильно. Лу, ты спросила у сестры, можно ли взять ее платье?

Мэйди вылезла вперед. Обычно она не отличалась разговорчивостью – одно время Айк вообще думал, что она немая. Но тут, видимо, был жизненно важный вопрос.

– Да она…

– Погоди, Мэй, сестра скажет, а потом ты.

– А что она-а-а…

– Ш-ш-ш! – цыкнул Айк, и Мэйди замолчала. – Так. Ладно. Лу, еще раз – когда хочешь взять чужое, спрашивай разрешения. Мэйди, прежде чем бить, узнай, почему сестре захотелось эту вещь. Если она тебе так дорога, можно предложить что-нибудь другое. Или поменяться.

– Очень надо! – с отвращением произнесла Мэйди.

– Дура! – взвизгнула Лурдес.

Они смотрели друг на друга, как готовые сцепиться кошки.

– Моему терпению приходит конец! – нахмурился Айк, и сестры умолкли, мрачно сопя. – Я все сказал. Идите, наденьте платья. И не шумите, отец дома!

Близняшки как по команде зажали ладошками рты и мышками шмыгнули в дверь. Айк усмехнулся – с этого надо было начинать. Сестры всегда дичились отца, хотя он ни разу их пальцем не тронул. В буквальном смысле – почти не обращал на них внимания, словно не желал признавать, что они существуют.

Айк скинул ноги с кровати. Сделал движение, чтобы встать, и со стоном опустился назад. Усталость лежала на плечах, как пудовый мешок с мукой. Он чувствовал каждую ссадину и синяк, о которых вчера даже не думал.

Ночью, когда понял, что отец вернулся, тут же принялся за уборку. Растопил плиту и поставил вариться кашу. Отнес близняшек в их комнату и уложил в кровать. Вскоре пришел Эйвор. Он присоединился к Айку, но валился с ног от усталости и больше мешал, чем помогал. Айк отправил спать и его, а сам закончил убираться. Светало, так что он подоил коз, покормил собак, а потом… что было потом?

Айк не помнил, как ложился. Видно, упал и сразу уснул, не раздеваясь. Но главное – все сделал. Если отец пришел, как обычно, по темноте, он мог и не заметить устроенного близняшками разгрома.

Охая, как столетний дед, Айк все-таки поднялся. Ушибленная спина разогнулась весьма неохотно. Сестры оставили дверь распахнутой, и Айк с опаской выглянул в коридор. Дверь в спальню отца как раз напротив, а такие крики и мертвого разбудят. Если отец проснется раньше, чем нужно…

Но из-за закрытой двери не доносилось ни звука, и от сердца отлегло.

Эйвор не шевелился – наверное, снова задремал. Айк вытащил из-под подушки смятую бандану, бережно разгладил и повязал на голову. Окинул комнату быстрым взглядом. К счастью, сюда близняшки не успели добраться, все было на своих местах. Две кровати, два стула, два плетеных ивовых короба для вещей – просто и незатейливо. Ровно столько, сколько нужно.

На широком изголовье кровати Эйвора – догоревшая свеча в грубом железном подсвечнике и несколько книг. Айк взял их и вышел в коридор.

Дом семьи Райни был большим, крепким, в два этажа и с обширным чердаком, забитым всякой всячиной. На первом этаже общая комната и кухня; на втором библиотека, комната дедушки Айка – теперь в ней жили близняшки, – спальни отца и братьев. Из общей комнаты наверх вела деревянная лестница с резными перилами.

Айк занес книжки в библиотеку и, морщась, сбежал вниз. А на кухне вспомнил, что торопиться-то некуда. Горшок с кашей, завернутый в старое шерстяное одеяло, был еще теплым. Большую часть утренней работы Айк сделал ночью – оставалось выгнать коз на выпас. Отец построил в лесу два загона, их чередовали, чтобы трава успевала вырасти.

Вернувшись из леса, Айк умылся у колодца. Сестры уже помирились и занимались обычной утренней работой. Лурдес кормила кур, Мэйди собирала яйца в корзинку, казавшуюся огромной в ее руках. Платья они надели – если можно назвать платьем два кое-как сшитых куска ткани, с дырками для рук и головы.

С подола платья Мэйди свисали какие-то рваные клочья. Очевидно, это и была «бахрома» – причина сражения. Айк улыбнулся.

Бахрома! Откуда она это слово-то выкопала?

«Платья» он сшил сам, как умел – в библиотеке не нашлось ни одной книги о шитье. Сестры пришли в восторг, но Айк считал, что на эти творения его рук без слез не взглянешь. А у девочек в деревне такие красивые платья!