Сергей Соболев - Супердевушка

– Очень возможно. Кстати, где он сейчас?

Ушел на второй этаж, в жилые комнаты, как он сказал, подальше отсюда.

Тут в разговор вмешался шеф:

– А вдруг он сейчас приводит в действие взрывной механизм? Скорее к нему!

– Подождите, – остановил его Лес Вуд – мне надо посоветоваться со своим напарником Блеком.

Я думаю, это глупая затея – возразила Хельга – посмотрите, вон он – у барной стойки.

Джеймс Блек действительно все еще сидел, точнее не совсем сидел, а спал, положа голову на стойку. В руке у него был невесть откуда взявшийся в американском посольстве, граненый стакан, наполовину наполненный прозрачной жидкостью. Рядом с ним сидел русский посол с точно таким же стаканом и заплетающимся языком произносил какую-то длинную речь, не обращая никакого внимания на бесчувственное состояние своего собутыльника.

– Да, пожалуй, затея действительно глупая. Что ж, нельзя терять ни минуты. Пойдемте, обезвредим его.

– Нет – произнесла Хельга – это слишком опасно. Если у него дистанционный взрыватель, он успеет привести его в действие, а если бомба – с часовым механизмом, мы не успеем выведать у него, где она находится. Но у меня есть план: Лес, идите к нему один и под любым предлогом приведите к нам. О дальнейшем я позабочусь сама.

Через несколько минут, показавшихся шефу вечностью, Лес Вуд с американским послом спустились к гостям.

– И что же вы собираетесь мне поведать? – с долей сарказма спросил посол Хельгу.

– Этот разговор требует полной конфиденциальности. Есть какое-нибудь местечко поблизости, где мы можем побеседовать?

– Да, мой кабинет. Он находится прямо тут, за стенкой.

– Замечательно, давайте пройдем туда.

Посол вошел в кабинет первым. Он уже собирался пригласить посетителей садиться на диван, но в это мгновение получил такой сильный толчок в спину, что повалился на пол. Лес Вуд прыгнул на него, схватил за руки и одновременно заткнул рот. Дальше все происходило очень быстро.

– Отлично. Теперь его надо связать.

– Но у нас нет ни веревки, ни наручников.

– Черт, найдите хоть что-нибудь.

– Шариковые ручки подойдут?

– Нет!

– Может, содрать обивку с дивана и порвать ее на ленты?

– Слишком долго.

– Вот, нашел скотч. Много скотча.

– То, что нужно. Приклейте его к стене, да покрепче.

– Может, просто связать?

– Нет, может убежать. Надо приклеить так, что если и удерет, то вместе со стеной.

Через пять минут все было кончено. Пять рулонов хорошего прочного скотча были полностью израсходованы. Посол был похож на муху, попавшую в паутину. Его ноги почти не касались пола. Пошевелить руками не было никакой возможности.

– Вот теперь можно начинать – сказала Хельга.

Разговор начал Лес Вуд:

– Ну что же, теперь можно начать допрос. Времени у нас мало, поэтому начнем с самого главного. Где бомба?

– Вы что сдурели? Откуда я знаю, где бомба? Я же все это время искал ее вместе с вами.

– Хватит притворяться. Мы знаем, что это вы ее заложили.

– Какие глупости! Зачем мне это нужно? Я же американский гражданин. Я против всякого насилия. Зачем мне уничтожать свой дом?

Наверно, в таком ключе диалог мог продолжаться бесконечно долго, но Хельга решила прервать его:

– Мы не будем с вами спорить. И не будем больше допрашивать. Мы просто оставим вас здесь. Лес последит за вами. Если бомба взорвется, вам тоже достанется. Так что вы тут повисите, подумайте о жизни. Если вам найдется, что нам сказать, скажите.

С этими словами Хельга и шеф вышли из кабинета.

– Это ты здорово придумала. Если он должен был сам активизировать механизм взрыва бомбы, то у него ничего не получится. А если бомба – с часовым механизмом, то, если он хочет жить, он расколется.

– Близится торжественная часть вечера. Посол должен вести эту торжественную часть. Надо придумать, кто будет вместо него.

– Давай договоримся с австралийским послом. Он, вроде, мужик нормальный. А гостям, думаю, все равно, кто там что ведет.

– Отлично. Я думаю, мы договоримся. Я захватил на столе в кабинете заготовленный текст выступления.

И вот, началась торжественная часть…

На сцену вышел высокий господин. От пола до кончика его шеи было, наверно почти два метра. А до макушки головы – метра полтора. Потому что голова была у него в руках. Выглядел этот костюм довольно натурально. Рот на голове открывался и глаза вертелись почти как настоящие. Даже голос раздавался не оттуда, где находилась настоящая голова ряженого, а именно из бутафорской головы. Шеф даже пожалел, что не обращал до сих пор внимания на этого человека и не видел, как он кушал и пил.